После они лежали в ванной и тихо разговаривали до тех пор, пока вода окончательно не остыла. Бруни рассказывала о том, как тянулось без него время, как однажды на подоконник в её комнате пал белый отсвет юного снега, и она поняла, что он, Кай, вернулся. Как решила, что больше ему не нужна... Принц слушал молча, внимательно, как, наверное, умел слушать только он. Лишь иногда целовал её, лежащую спиной на его груди, в макушку, в ухо и в висок — куда удавалось дотянуться. Она не сказала ни слова о проклятье и о том, как пыталась найти средство от него, но отчего-то ей казалось, что Кай и так знает то, о чем она предпочитает умалчивать. Когда она замолчала, заговорил он. Рассказал об инспекции пограничных гарнизонов, о своём возвращении во дворец и разговоре с отцом. О времени, проведённом впроголодь в темнице, полной холода, крыс и темноты. Нет, он не жаловался — странно было бы представить Его Высочество Аркея, требующего жалости к себе. Рассказывал равнодушно: констатировал факты, а не описывал их.
— Не сердись на отца, прошу тебя, — в заключение сказал он. — Он не дал бы согласия на наш брак, если бы не убедился в искренности наших отношений!
— Я не сержусь, — Бруни повернулась, чтобы посмотреть ему в лицо, — наверное, я всё понимаю... но пока страх навсегда потерять тебя жив в моей душе, я не смогу быть... милой с ним. Прости меня за это!
— Ну как ты можешь быть не милой, родная? — рассмеялся Аркей и крутанул бронзовый вентиль крана с горячей водой. — Сейчас мы приведём себя в порядок и вновь окажемся на людях. Ты готова?
— Только не оставляй меня одну! — взмолилась Матушка.
— Нет, — серьёзно покачал головой Кай. — Ни за что! Никогда! Но учти, родная, у меня обычно дни проходят очень неинтересно. Если ты хочешь постоянно быть рядом — скоро заскучаешь, уверен!
— Не попробую — не узнаю! — улыбнулась Бруни и взяла с каменного блюда на краю ванной шикарную морскую губку. — Давай, я потру тебе спинку, мой скучный государственный деятель! А потом стисну зубы и перестану бояться выйти отсюда... Только... только обещай мне, что поможешь одеться? Я видела платье, которое девушки мне приготовили... я с ним сама не справлюсь!
— Боюсь, я с ним тоже не справлюсь! — покраснел Кай. — Ну да ладно, что-нибудь придумаем!
После мытья Кай поставил Бруни, закутанную в огромное полотенце и оттого напоминающую статую, в центр комнаты и оделся сам. А затем задумчиво обошёл возлюбленную, кидая взоры то на неё, то на предметы женского туалета, разложенные на специальном столике.