А еще сырая трава – и ты ее чувствуешь.
Отец встает на колени, берет тебя за руки. И крепко прижимает их к земле.
«Навсегда запомни этот миг», – говорит он.
Чтобы прогреть машину, уходит некоторое время.
Двигатель оживает – сам по себе. Утренний воздух насыщается запахом дизельного топлива.
С деревьев таращится воронье.
Свет, прерывистый дождь.
Рычаг переключения передач длинный и трясется, когда не держишься за него.
Червяки в серебристом ведерке на заднем сиденье. Они елозят друг по дружке – неслышно копошатся, точно медленно кружащие в воздухе снежные хлопья.
Тело – личина.
Ты поднял Ребекку на руки – и ощутил странную тяжесть.
Ты подумал – запомнила ли она, кем была. Может ли жить любовь, если она не связана с памятью?
Что, если после смерти она чувствует, что тебя нет рядом, хотя не может тебя вспомнить? Ты представляешь себе память в виде воспоминаний, собранных в кучу и уложенных в портфель, забытый на платформе.
Вокруг твоего тела стоят люди. Из окна выглядывает мальчуган-грек.
Наконец-то он понимает, почему его маленький братишка не хочет ложиться спать.
Как все дети, мальчуган становится частью того, что видит. Той же ночью он прокрадывается в комнату к братишке и берет его за крохотную ручонку. Он нащупал кого-то в темноте – и уже не отпустит.
Старик, который, как тебе показалось, перевернул тебя, стоит тут же, рядом.
Его качает.
Шляпа, слетевшая у него с головы, лежит на земле – ровно. Будь ты жив, ты подобрал бы ее и отдал ему.
А теперь ты как она, хотя сам того не знаешь.
Мертвые не дышат.
Не видят, не слышат, не шевелятся и не говорят.
И ничего не чувствуют.
После землетрясения улицы все так же завалены строительным мусором. Битое стекло подмели, но в афинских парках по-прежнему громоздятся сотни палаток. Люди все еще боятся возвращаться домой – вдруг тряхнет снова. В гостиной у тебя во всю длину стены зияет огромная трещина – она четко делит твою жизнь на до и после.
Джордж где-то в городе. Он навещает тебя. Иногда ты его впускаешь. Он присаживается за стол, и вы пьете горячий чай, ни о чем не разговаривая. Время от времени вы прогуливаетесь вместе по кварталу. Вы обсуждаете случившееся. Он покорно выслушивает правду о твоем брате, а про беременность ничего не знает.
Он отчаянно нужен тебе, но ты не желаешь его видеть.
Перед сном ты завариваешь ромашкового чаю. Вечер. Уличные фонари вспыхивают как бы сами собой.
Ты закрываешь балконную дверь. Городской шум мягко натыкается на оконные стекла – но в комнату просачивается едва-едва.
Ты кипятишь воду.