— И что это даст? — спросила Мать.
— Это будет правильно.
— Если мы не можем это доказать, как полицейские это смогут?
— Не знаю. По-моему, неважно, смогут они это доказать или нет. Разве это не снимет с Рега груз страданий хотя бы немного?
— Да, но мы же не можем сказать теперь что-то противоположное тому, что говорили раньше, — сказала Мать. — Как это все будет выглядеть три месяца спустя?
— Как если бы нам было что скрывать, — вздохнул мистер Белдербосс.
— Похоже, что так оно и есть, — заметил Родитель.
Часы с апостолами начали бить полночь. Все ждали, пока удары затихнут.
— Что ж, мы с Регом немного устали, — произнесла миссис Белдербосс, как только пробил последний удар.
— Уже довольно поздно, я полагаю, — согласился с женой мистер Белдербосс. — Увидимся утром.
Родитель помог миссис Белдербосс подняться, и она опираясь на его руку, пошла к двери. Мистер Белдербосс поднялся со стула при помощи своей палки. Родитель открыл супругам дверь, и, пожелав всем спокойной ночи, они удалились по коридору к себе в комнату.
Когда они ушли, Мать спросила:
— Разве ты не уходишь тоже?
Родитель коротко вздохнул, подошел к кровати и сел.
— Мне кажется, тебе нужен отдых, — сказал он, беря ее за руку. — Не дело, что ты так накручиваешь себя по любому поводу. Ну не прошло все гладко, что с того? Отец Бернард любит выпить время от времени, подумаешь! Это не конец света. Не расстраивайся так из-за всего на свете.
— Я не расстроена, — ответила Мать, — как ни странно, но я рада на самом деле, что поняла, что отец Бернард никуда не годится. По крайней мере, поездка это полностью продемонстрировала.
— Ну хватит, хватит, любовь моя, — мягко сказал Родитель, улыбаясь Хэнни, который по-прежнему пребывал у окна вместе с зайцем. — Пусть Эндрю останется таким, какой есть. Ему нужен сон. Пошли и мы спать.
— Я еще не до конца помолилась за него, — вздохнула Мать.
Родитель взял руки Матери в свои:
— Эстер, пришло время смириться с тем, что Хэнни такой, какой есть, и будет таким всегда.
— Я не могу с этим смириться.
— Мы завтра возвращаемся домой. И я думаю, что там мы и должны оставаться. Нам не следует больше сюда приезжать. Это нехорошее место.
— Что значит нехорошее место? Мы годами сюда ездили.
— Это значит, что я не верю, что Эндрю здесь может стать лучше.
— Почему?
Родитель посмотрел на меня, потом опустил взгляд на руки.
— В той комнате, рядом с кабинетом… — начал он, и Мать вздохнула. — Нет, Эстер, выслушай меня до конца. Это важно.
Лицо Матери окаменело, и она ждала, что скажет муж.
— Перед тем как мы отправились в обитель, я пошел запереть ее и увидел, что на штукатурке рядом с кроватью нацарапано имя.