— Я не собираюсь читать чужой дневник, Тонто. И я удивляюсь, что ты это сделал.
— Это больше не имеет значения.
— Тем более пусть все остается так, как было.
— Пожалуйста, преподобный отец. Тогда они, может быть, перестанут сравнивать вас с ним.
Отец Бернард вздохнул, начал читать и меньше чем через минуту закрыл глаза.
— Нужно, чтобы вы прочитали его весь, преподобный отец.
— Я прочел достаточно, Тонто.
— И…?
— И что? Послушай, это ничего не изменит. Я уверен, все подозревают, что отец Уилфрид перестал верить в Бога. И если люди предпочитают игнорировать этот факт, то я мало что могу сделать.
— Как вы думаете, он убил себя, преподобный отец?
— Тонто…
— Вы лично?
— Ты знаешь, что я не могу ответить на этот вопрос.
— Но у вас должно быть какое-то мнение.
— Это была смерть от несчастного случая.
— Но это то, что вы думаете?
Отец Бернард приставил кулак к носу и дышал в него, пока думал, что ответить.
— Если это зафиксировано как смерть от несчастного случая, Тонто, значит, так оно и есть. И так и должно оставаться впредь, чтобы свести слухи к минимуму. Послушай, я знаю, что люди будут болтать, и это неизбежно, но никто не станет до бесконечности бить кулаками в запертую дверь. Рано или поздно все смирятся, что он ушел. А как и почему — не имеет значения.
— Но вот тут скрыта истина, преподобный отец. — Я кивнул на тетрадь. — Разве не следует людям узнать, каким отец Уилфрид был на самом деле? Разве не нужно, чтобы мистер Белдербосс узнал?
Отец Бернард замахнулся на меня тетрадью:
— И что он узнает, прочитав это? Какое все эти бредни старого бедолаги, который явно сошел с ума, имеют отношение к истине? Лучшее, что ты можешь сделать, это бросить дневник в огонь. Я серьезно, Тонто. Заверни эту дрянь в газету и сожги.
— И оставить мистера Белдербосса в неведении?
— Оставить ему возможность жить спокойно. Ты же знаешь, что у него на уме. Он уверен, что его брат пребывает в блаженном мире. За каким чертом ты хочешь попытаться убедить его в обратном? Тонто, истина не всегда высечена в камне. На самом деле такого вообще не бывает. Есть всего лишь ее разные версии. И всегда следует очень осторожно выбирать ту версию, которую ты намереваешься донести до людей.
— Но это же означает лгать им, преподобный отец! Вы сами это говорили.
— Тогда я был таким же наивным, как ты. Знаешь, у меня есть некоторый опыт в этих вещах. Вот почему в Сент-Джуд в первую очередь послали именно меня.
— Опыт в чем?
— В управлении истиной. Видишь ли, именно это не сумела понять твоя мать. Я не пытался выставить напоказ правду об отце Уилфриде, я пытался помочь всем этим людям держать слухи под контролем. Но как я мог это сделать, если все договорились держать меня в неведении?