— Нам надо поговорить об «Оплеухе», — отсмеявшись, сказал Блант, вспомнив о своих полномочиях. — Если у вас найдется для меня окошко.
Марти оживленно кивнул.
— Я только возьму пиджак, и отправимся ко мне в офис, — сказал он.
Юноша изумленно взглянул на него.
— Сейчас? — переспросил он, посмотрев на большие старомодные часы. Было уже за полночь.
Мы с Марти переглянулись с улыбкой.
— Сынок, — объяснил он Бланту, — мы работаем не с девяти до пяти.
Мы втроем покинули здание компании и направились к Мейфэр по пустым улицам города, которые я знал всю свою взрослую жизнь. Улицы вокруг, казалось, никогда не менялись. Но я знал, что изменился сам.
— Когда тебе тридцать, ты хочешь быть свободным, — сказал я Марти, пока мы пересекали Беркли-сквер. — Но когда тебе сорок, хочешь кому-нибудь принадлежать.
Марти кивнул.
— Например, маленькая шлюшка из Вильнюса, с которой я познакомился, — загоготал он. — Я был бы не прочь принадлежать ей часок-другой.
Он хлопнул меня по спине и обернулся, чтобы рявкнуть на Бланта, который тащился за нами, не понимая, во что вляпался.
Но я на самом деле верил в это.
Десять лет назад я тосковал о бесконечно свободной жизни, хотя — вернее, потому что — понимал: ее у меня никогда не будет. Но сейчас, когда мне было почти сорок, я хотел семью, корни, хотел быть нужным. И мне казалось, что это нормально. Но Марти был из тех мужчин, кто даже на пороге сорока хочет принадлежать танцовщице из Литвы.
Мы вошли в дверь клуба «Пусси Галор», и молодая женщина в ночной сорочке ухватила Бланта за руку.
— Хочешь повеселиться? — спросила она со странным американским акцентом, куда примешивались нотки бывшего коммунистического ада. — Где ты живешь? Хочешь потанцевать? Или кутнуть? — Она прижалась к нему и доверительно зашептала: — Можем повеселиться у меня…
Блант отшатнулся, словно у нее в руках был пистолет.
— Может быть, позже, — сказал я женщине и взял Бланта под руку, уводя его подальше от жадных глаз у стойки бара.
Марти шел впереди нас. За каждую его руку уцепилась девушка, а менеджер провожал его в ВИП-зону. В его офис.
— Что это за место? — спросил Блант.
Интонация в его голосе превратилась в крепкий коктейль из страха и отвращения.
— Оно не такое, каким кажется, — сказал я. — Ничего похожего. Идемте.
Мы поспешили вниз по лестнице, спускаясь во тьму ада и офиса Марти — уютного ВИП-зальчика, огороженного красным бархатным канатом и вдобавок охраняемого бывшим боксером-тяжеловесом с черным галстуком на шее. Он вежливо поднял канат перед Марти и девочками. Мы тоже юркнули вслед за ним, словно в последнюю спасательную шлюпку на «Титанике».