Какое-то время они шли молча. Батюшка сердито сопел, остывая от пламенной речи. Димка принюхался, почувствовав в воздухе нечто странное.
-Чуете, отец Даниил? Горелым откуда-то тащит.
-Ощущаю, -ответил священник. -Что бы это могло быть?
-Может пожар?
-Да зарева не видно. Как будто что-то тлеет. Не пойму. Дух зело горький. Резина, что ли?
-Мама упоминала горящие машины. Может быть это они?
-Кто знает.
Они вышли на последний перекрёсток и повернули налево. На углу ближайшего здания едва бледнела табличка. Прочитать, что на ней написано, было невозможно. Но это было и не нужно, ведь Димка прекрасно знал эту надпись: "Улица П.Бийо". Дом двадцать восемь дробь тридцать. Чуть поодаль возвышалась арка спорткомплекса "Палестра", а за ней, ближе к оврагу, должна была находиться панельная девятиэтажка, в которой жили родители.
-Спасибо вам, отец Даниил, за то, что согласились меня проводить, -поблагодарил спутника Димка. -Хоть мы и разошлись во мнениях, но с вами мне действительно спокойнее. Даже к дому подходить не так страшно.
-Да не за что, Димитрий. Но от покаяния всё же не отказывайся. Даже грешному атеисту оно не помешает. Душу облегчишь. Может и Бога примешь. А там, глядишь, и Бог тебя примет. Господь Всеблагий и Всепрощающий. Каждому дарует шанс на искупление. И я за тебя молиться буду. Меня-то Господь Бог прежде услышит.
-Можно задать вам вопрос? Только пожалуйста не сердитесь. Вот вы говорите, что священники перед Богом приоритет имеют. Почему же они ведут себя так?
-Как "так"?
-В скандалах участвуют, на дорогих машинах гоняют, в богатстве и роскоши купаются. Грех же всё это?
-Не мне судить братьев моих во Христе. Богово это дело. Скажу лишь, что нельзя грести всех под одну гребёнку. Священнослужители, они хоть и стоят выше на духовной ступени, но по сути своей являются выходцами из того же общества. А общество, оно разномастно и неоднородно. Вот, к примеру, полиция. Многие про неё говорят, что там все проворовались, коррупция, сфабрикованные дела, взяточничество. Послушаешь так, и думается, что ни одного порядочного служителя закона у нас и не осталось. А ведь они не просто остались. Их подавляющее большинство. Просто они скромны и незаметны. А паршивые овцы в стаде завсегда на виду. Их дела заметны, крикливы и вопиющи. И все думают, что кроме них никого нет. Но это заблуждение. Так же и в церкви. Как ни прискорбно мне признавать этот факт, но и среди нас встречаются корыстолюбцы, сребролюбцы, да стяжатели. Их немного. Но дела их заметны. Бог им судья. В миру же, по их недостойным деяниям, к сожалению, судят всех остальных священников. Я вот, например, не такой. За златом не гонюсь, к роскоши не тяготею. Веду жизнь праведную, сообразно Господнему наущению. Как в Писании-то сказано? Легче верблюду пройти сквозь игольное ушко, нежели богатому во-ой, едрить твою!!!