А маркизе-то какая польза в сей протекции?
Укрепить положение в городе своей кузины?
Кузины?..
Ангелина вспомнила столь схожие черные глаза, вспомнила голоса: звонкий, выразительный – мадам Жизель и чуть глуховатый – маркизы. Глуховатый? Ну да, его приглушает неизменная вуаль, скрывающая шрам. А если представить, что шрама никакого и нет? Если снять вуаль – не окажется ли, что под нею откроется лицо все той же графини де Лоран, мадам Жизель, которая явилась к Измайловым под именем подруги их дочери? Легковерные же Измайловы приняли за истину объявленную им ложь!
Как вчера сказала мадам Жизель?.. «Ну, Анжель, ты еще глупее, чем кажешься!» И правда! Все они оказались глупы как пробки, поверив басням мадам д’Антраге, графини де Лоран… Нет, едва ли – у нее наверняка совсем другое имя, но выяснить его возможно, только заглянув во времена Французской революции, когда мать Ангелины пыталась спасти королевскую семью – не на сем ли пути столкнулась она с мадам Жизель? Перешла ей дорожку, вызвала ее ненависть, а ведь женская злоба далеко превосходит мужскую! А может… Нет, ответ знают только Мария Корф и «графиня де Лоран». Или Фабьен.
Фабьен! Он, конечно, замешан во все дела своей матери. Надо думать, и возле опрокинувшейся кареты он не просто так очутился… Да и карета не просто так опрокинулась. Мог ли Усатыч сломанную чеку проглядеть? Фабьен и его сообщник охотились за Меркурием, и прикончить его помешала только Ангелина: на нее Фабьен не смог руку поднять.
И скорее всего, тогда у Фабьена возобладала не забота об Ангелине, а трезвое опасение: смерть своей внучки Измайловы без отмщения не оставят. Или графине де Лоран нужна была живой дочь Марии Корф, чтобы сделать ее своим послушным орудием? Ведь превратила же она в тряпку собственного сына!
И тут до Ангелины дошло, что не только на свою голову она навлечет беды, если развяжет язык и проболтается о «трех бабах». Пусть даже мадам Жизель пустит в ход выдуманные слухи и грязные сплетни о ней! Да ведь у всякого-любого, их услышавшего, сразу же возникнет вопрос: что же это за комната со стеклянной стеной в доме почтенной француженки? И что за люди те зрители, кои наблюдали сцену позорную, никак в нее не вмешиваясь?
Конечно, только такая глупая курица, как Ангелина, могла принять на веру угрозу мадам Жизель и не подумать, что каждое злодейство француженки рикошетом воротится к ней же!
Ангелина расправила плечи и, зажмурясь, подставила лицо теплому ночному ветерку. Воистину – тишина царствовала над миром. Это просто чудо… просто чудо, что сотворило с Ангелиною появление Никиты, уверенность в его любви! Неизъяснимые силы пробудились в ней, жизнь обновилась, и все теперь казалось по плечу, все возможно! Конечно, она пойдет домой, к ней придет Никита; они вновь предадутся любви – уже не таясь друг перед другом, не стыдясь того огня, который возжигают друг в друге. И может быть, потом Никита попросит ее руки…