Пригород кончился, но и улицы самого Ростова Великого были пусты особой, зимней пустотой ночного провициального городка. Колька ехал медленно, оглядываясь, чтобы не пропустить хоть какого-нибудь прохожего.
– Вымерли все у вас, что ли? – сердито воскликнул он. – Посиди, Катя. Я сейчас.
Он выскочил из машины и подбежал к двухэтажному дому, старому, дореволюционной еще, видно, постройки. Невысокие окна первого этажа были освещены. За занавеской проглядывал неясный силуэт. Колька постучал в стекло. Занавеска отодвинулась, в окне показалось испуганное женское лицо. По губам женщины Колька понял, что она спрашивает: «Кто тут?»
«Дура! – сердито подумал он. – Хоть форточку открой, не слышно же ничего!»
Как будто услышав его, женщина влезла на подоконник и приоткрыла форточку.
– Кто тут? – повторила она. – Вам зачем?
– Жена у меня рожает, – сказал Колька. – Из Москвы едем, в машине началось. Где у вас тут роддом?
– Ох, надо же, как пришлось! – сочувственно воскликнула женщина. – Так за углом, мужчина, прямо за углом роддом и есть. Езжайте скорей!
– Спасибо! – крикнул он на бегу, успев мимолетно устыдиться, что в мыслях назвал эту женщину дурой.
– Мне получше стало, – сказала Катя, как только он распахнул дверцу машины. – Можно и не спешить.
Но еще прежде, чем она закончила эту фразу, волна боли снова прошла по ее лицу. Она не вскрикнула и не застонала, но Колька разглядел, что в глазах у нее встали слезы.
– Сейчас еще лучше будет, – сказал он. – Рядом тут роддом, Катенька. Повезло нам с тобой.
– Вам-то в чем повезло?
Она улыбнулась. Слезы вздрогнули под ресницами.
– Так я же в тебя влюбился, – сказал Колька. – А ты ребенка рожаешь. Значит, мне повезло.
Он выпалил все это так просто, как будто говорил такие слова раз сто. Хотя никогда в жизни не то что не говорил, но даже не думал ничего подобного.
– Ну что вы такое говорите… – еле слышно произнесла Катя.
Но при этих смущенных словах ее рука, которую Колька держал в своей руке, сжала его пальцы не смущенно, а доверчиво и нежно.
Кольке почему-то казалось, что в роддоме должен стоять шум и крик то ли рожающих женщин, то ли родившихся младенцев. Но в приемном покое было так же тихо, как на ночных улицах. Девушка в белой медицинской шапочке спала за столом, положив голову на открытую книгу.
– Девушка, а мы рожать приехали, – с порога сказал Колька, пропуская Катю перед собою. – Примете нас рожать?
– Да уж куда вас девать, – улыбнулась девушка. Она проснулась мгновенно, хотя, казалось, спала на своей книге очень крепко. – А полис, а обменная карта у вас есть?