— Това…ищ Демон! Бога нет. Есть один бог, это бог революции и имя ему — Ленин. Это архи важно, товарищ Демон. Ну, да хорошо! Вы получите назначение в Крым. В качестве Первого секретаря обкома партии, партии моего имени. Полномочия у вас неограниченные. Можете расстреливать и вешать… детей, стариков и контрреволюционеров. Никакой пощады, никакой жалости. Жалость — это буржуазное понятие. Наслаждайтесь запахом крови, това…ищ Землячка. Экая у вас фамилия красивая. И… вы — русская, а не жидовка, то есть не еврейка, упаси боже, Розалия. Моя мать тоже чистокровная еврейка, но я об этом не распространяюсь.
— Владимир Ильич, я буду расстреливать, вешать, топить в море, пока в Крыму не останется ни одной живой души, буржуазной души, разумеется. Методы умерщвления буржуев самые разнообразные, — я вас потом с ними ознакомлю. Спасибо вам, что создали условия для мести.
— Настоящая революционерка. Нарком просвещения Луначарский (тоже еврей) сказал: «Долой любовь к ближнему! Мы должны научиться ненависти». И я с ним полностью согласен. А вы срочно, сегодня же отправляйтесь в Крым, он вас ждет. Ваше нетерпение — это большое подспорье мировой революции.
Белый генерал Врангель бросил свою разрозненную армию в Крыму. Часть солдат белой гвардии подались на запад, а значительная часть осталась в Крыму не без агитации большевиков, дескать, всех простили, народная власть их не станет преследовать.
Ленинская грязная ловушка возымела действие. Огромное количество офицеров, солдат и морской пехоты остались в Симферополе и были готовы присягнуть новой власти, но Ленин, заманив в ловушку, решил всех их лишить жизни, а точнее наградить мученической смертью.
В Крыму на тот период насчитывалось всего с учетом солдат, офицеров и генералов белой гвардии 800 тысяч человек. Примерно восемьдесят тысяч было уничтожено большевиками и конкретно — Залкинд и венгерским головорезом Бела Кун, посланным Землячке на подмогу.
Едва Демон в юбке Розалия Залкинд прибыла в Симферополь в качестве секретаря обкома партии, как тут же собрались вооруженные до зубов чекисты, перед которыми она выступила с пламенной речью.
— Обстоятельства требуют максимальной бдительности, максимального сплочения вокруг вождя нашей партии Ленина, я только что от него, и он требует немедленного уничтожения врагов советской власти. Врангель бежал, но Врангель еще может вернуться, а здесь его ждет белая армия в количестве ста тысяч человек. Тут так: либо они нас, либо мы их. Генерал Мосиондз, сколько у нас оружия, сколько врагов мы можем перестрелять за эту ночь? В ход должны пойти и штыки, и веревки, и крюки.