Ещё одна война, неважно какая, удачная или нет, всё равно, для нас - это самоубийство. На ещё одну мобилизацию нас, конечно, достанет, это будет наш вклад, наш национальный вклад во всеобщую сознательность. Коренные французы, находящиеся на грани вырождения благодаря скрещиванию с негроидами, с афро-азиатчиной, благодаря содействию полоумных евреев, масонской путанице, расовой измене, дегенерации, возведённой в ранг величественно-гуманной религии, не протянут и двух лет систематических убийств.
Французы буквально бегут навстречу катастрофе, скоро от них не останется и следа. Ещё одна такая чистка, как в 14-ом, и песенка скотины спета. Называли Галлию когда-то "косматой", затем Галлия облысела, а теперь ей и вовсе место на кладбище. Всё просто. Автохтонный огонёк догорит до самого конца и больше ему не зажечься.
Признаемся себе в этом наконец. Вряд ли это нам чем-то поможет, но зато приятно.
*****
Учитывая, в какой крайней расовой, биологической опасности мы находимся, учитывая абсолютную анархию, ужасную канцеризацию и сплошной, насколько хватает взгляда, застой, всё, что ещё живо, что ещё осталось от французского народа, должно бы было стать для настоящих патриотов бесконечно ценным, неприкосновенным, святым, тем, что необходимо сохранить и поддержать ценой какой угодно подлости, каких угодно компромиссов, уловок, козней, обманов, сделок и преступлений. Важна лишь цель. На остальное плевать ! Ради интересов государства ! притворство, коварство, нечто бесславное, нелестное, что угодно, только бы избежать ещё одной войны. Ничто сейчас не может быть для нас важнее, чем самосохранение. Избежать войны - превыше всего. Война при нашем положении дел означает, что музыка окончена, отваливаем на братские могилы.
Противиться войне с тем же упрямством, с каким евреи нас на неё торопят. Евреи возбуждены, они проявляют ужасную, талмудическую, единодушную, инфернальную цепкость, а мы только разрозненно мычим им в ответ.
Мы отправимся на еврейскую войну. Мы годимся только для того, чтобы умереть. Мы дошли до полного отупения, мы загнили настолько, что потеряли даже инстинкт самосохранения, он вызывает у нас отвращение. Во Франции не осталось ни единого патриота. Продажные, трусливые, гнилые, потерявшие рассудок от мнимой чести, охваченные масонскими страхами, всеми страхами евреев, страхом пропустить всё самое вкусное, страхом потерять аппетит, сон, пот, свою маленькую подружку, своего консьержа, почтальона, свою куртку, своего приятеля, свою скидку на 50%, все такие вежливые и услужливые, вся эта очередь из маленьких голов в кино под дождём, вот он - неотразимый легион чести.