– Что ж, мистер Морли, мне больше нечего сказать, – холодно заметил ректор, поскольку все произошедшее было ему не по душе. – Мы должны дождаться утра, когда прибудет полиция. А покамест я пойду домой и попробую немного поспать.
– Я не могу спать, пока тело убитой находится в моем доме, – ответил Оливер, резко поднявшись с места. – Я пойду с вами.
– Куда?
– На церковный погост – к могиле. Я намереваюсь отыскать оружие. Оно могло быть оставлено там – отброшено в сторону убийцей после совершения преступления.
– Но ночь такая темная – и на улице метель… Вы не сможете ничего разглядеть. Будьте разумны и…
– Нет, я пойду с вами. Если я ничего не найду, тем лучше для нее. Если же найду… – Морли снова злобно замотал головой.
Дрейк не стал больше спорить, видя, что сознание его собеседника было в таком состоянии, что лучше было не противоречить ему. Они вышли вместе, но у ворот церкви священник извинился и удалился к себе. У него не было желания видеть, как Оливер вслепую бродит среди могил, как призрак. Подождав, пока тот не исчез в темноте, священник зашел в дом, размышляя над внезапными изменениями в характере Морли. Оливер всегда был отходчивым и довольно легкомысленным человеком, увлеченным весельем и переполненным добротой ко всем окружающим, а теперь стал жестоким и свирепым…
– Должно быть, он слишком сильно любил бедняжку, – вздохнул Дрейк. – Однако же я не могу поверить, что такая очаровательная женщина, как мисс Денхэм, могла совершить такое преступление. Что-то здесь не так.
И в этих его мыслях была правда. Было что-то таинственное в этом убийстве, но тайна эта крылась слишком глубоко, чтобы такой поверхностный человек, как пастор, мог разгадать ее.
Всю долгую ночь миссис Морли просидела у тела Дейзи. Она расставила свечи по обе стороны от кровати и вложила в руки бедной девочки крест. Дрейк был крайне удивлен, когда увидел этот папистский ритуал, но позже выяснилось, что Элизабет получила образование в монастыре и впитала в себя определенные знания о католических ритуалах с умершими, что побудило ее поступить таким образом вопреки ее искренней вере в англиканскую церковь. Она сидела и рыдала, когда Морли вошел в комнату. Он был возбужден и измучен, но в его глазах горел огонек победы, который испугал его жену. Она не осмелилась шевельнуться, а ее муж пересек комнату и посмотрел на тело.
– Я отомщу за тебя, моя дорогая, – сказал он мрачно и, прежде чем его жена успела оправиться от удивления и заметить, что выбран не самый подходящий момент для визита, развернулся и вышел.