- Вечером покажу.
Этот обед закончился без эксцессов. Дед, кряхтя, полез на кровать:
- Ты бы мне, Елена Акимовна, банки поставила. Продуло сегодня ночью, ноет в боку...
Я мысленно перекрестился и, убрав агрегат в сарай, направился к Пимовне.
Справа от деревянной калитки, грел свой бетонный бок круглый колодец. Я встал на железную крышку и заглянул во двор.
Вертлявая собачонка выпрыгнула из будки и залилась лаем. Бабушка Катя в то время еще работала продавщицей в мясном отделе, но сегодня она была дома и, сидя на низком крылечке, кормила цыплят подсушенной пшенною кашей.
- Пуль-пуль-пуль! Пули-пули-пули! - повторяла она.
Так в наших краях подзывают кур. Литературное "цып-цып-цып" не прижилось.
Мне почему-то казалось, что ей не составит труда увидеть во мне "новопреставленного", во временном своем воплощении, ан нет. Пимовна скользнула по мне не узнающим взглядом, вытерла руки о фартук и беззлобно прикрикнула на собачонку:
- В будку пошел, зараза!
- День добрый, бабушка Катя! - поздоровался я, дождавшись ее у калитки.
- Что тебе, Сашка? - устало спросила она, - давай, говори, выварка на огне, вот-вот закипит...
Пришлось начинать без предисловий:
- Мне нужен рецепт лечения рака.
Брови у бабушки Кати удивленно приподнялись:
- Это еще зачем?
- Дедушка у меня заболел, или вот-вот заболеет.
- Типун на язык! - с чувством сказала Пимовна, - Смотри, накаркаешь! Приснилось тебе, али как?
- Нет, - говорю, - не приснилось. Просто вижу, когда беру в руки "Земляничное" мыло. Так будет пахнуть дедушка, когда он умрет. Я приеду за час до похорон и его не узнаю. Гроб будет стоять в большой комнате у окна...
- А ну-ка пошли в хату!
Бабушка Катя схватила меня за руку и потащила во двор. По пути она сняла с огня закипевшую выварку, ошпарила руку брызгами кипятка и коротко матюгнулась.
В стандартной саманной хате ничего, по большому счету, не изменилось со времени моего последнего посещения. Не было холодильника (тогда ни у кого не было холодильников), да не стояла в углу, за легкой перегородкой, походная койка Василия Ивановича Шевелева - героя артиллериста, с которым, лет через пять, Пимовна будет сожительствовать.
- Садись, Сашка, к столу, - строго сказала она и откинула полотенце с широкого блюда, - ешь пирожки. Сейчас я тебе молока стаканчик налью...
- Мне бы рецепт...
- Ешь!
Молоко было с легкой кислинкой, а пирожки... я сразу узнал их фирменный вкус. У каждой хозяйки свои заморочки и маленькие секреты. Даже Прасковья Акимовна - родная сестра моей бабушки - была в кулинарном плане ее антиподом. В домашней готовке, она налегала на сдобную выпечку и супы, картошка и мясо подавались на стол в жареном виде, а "хворост" всегда получался сухим и ломким. Казалось бы, одна школа, но разные направления.