Вальку Филонову я увидел случайно. Почувствовал спиной ее настороженный взгляд. Она стояла у ящика тетки мороженщицы, и жрала, падла, пломбир. Если бы не эти глаза, я бы нипочем ее не узнал. Пышные желтые волосы обрели, наконец, свободу и были пущены с плеч в вольный полет. И как она умудрялась их заплетать в два куцых мышиных хвоста?! Разительные перемены произошли и в Валькином гардеробе: синее, расклешенное платьице до колен, белая блуза с кружевными манжетами и круглым воротничком. Под ней откровенно просматривался бюстгальтер. Но что самое интересное, кое-где по ее личику фрагментарно пробежалась косметика. Вот тебе и бабка Филониха!
Валька держала пломбир аккуратно, двумя пальчиками. Но так, чтобы я сразу увидел, белое металлическое колечко с синим граненым камушком. Естественно я к ней подошел, хотел протянуть руку, но, поняв двусмысленность жеста, спрятал ее за спину и покраснел.
- Что, хочешь мороженого? - ехидно спросила она.
- Не хочу, - отозвался я. - Слопал уже две порции, пока тебя дожидался. Пошли, что ли? Скоро первый звонок, в зал уже запускают.
- Пойду. Если скажешь, зачем ты меня пригласил?
Вот дура! Хотела загнать в тупик старого ловеласа! Я мог бы повесить ей на уши четыре тонны лапши, но, подумав, решил отпускать только скрытые комплименты. Целомудренность отношений превыше всего.
- Зачем пригласил? - переспросил я и сделал пристрелочный выстрел, - а затем, чтобы ты хоть что-нибудь сделала для меня. Хотя бы пришла.
Валька прожевала услышанное, наконец, проглотила и опять разродилась вопросом:
- Почему ты сказал, что я на артистку похожа?
- А на кого же еще?! - я тупо посмотрел на нее и, даже, пожал плечами, всем своим обликом говоря: "Дура, что ли?! Не понимаешь?"
Филониха промолчала. И я понял, что "зачтено".
- И что же во мне такого уж артистического? - жалобно спросила она.
- Потом расскажу, - я схватил ее за руку и потащил в фойе, - пошли, а то опоздаем!
И она снисходительно затопала позади.
Мы пробирались к своим местам в полностью заполненном зале. Приходилось протискиваться в узком пространстве между людских колен и спинками предыдущего ряда. Я поминутно бормотал: "Извините!"
Услышав шевеление за спиной, дурочка Рая встала, окинула зал внимательным взглядом и сказала, засучив рукава:
- Встаньте, падлы! Королева идет!
Это было, наверное, самое-самое, что Филонихе запомнилось сегодня в зрительном зале. Нет, фильм ей точно понравился. Во всяком случае, я впервые услышал, как Валька смеется - искренне и расковано. Я тоже, еще раз, пересмотрел "Неуловимых" и подумал, что настоящие киногерои не умирают. Их передают по наследству следующим поколениям.