— Как ты смеешь кормить это животное вместо меня?! — выпалил Аргус, и, опомнившись, поспешно добавил: — То есть, дай мне тоже, пожалуйста.
Инто осторожно протянул оставшийся кусок иномирцу.
— Так-то лучше. Спасибо.
Лури потёрся о сапог хозяина, выпрашивая еду, но тот и не подумал делиться. Не надеясь выклянчить еду, лис похромал к реке. Инто заметил, что у него перебита лапа.
— Что за жизнь! — Аргус грел воду в жестяной фляжке над костром. — Ни тебе еды, ни пуховой перины. Конечно, моя постель в последнее время оставляла желать лучшего, потому что некому было её вычищать и взбивать, но после того, как я десяток дней спал на ветке дерева — кровать кажется райским гнёздышком. Я только-только избавился от радикулита и ломоты в костях, а чувствую себя старым и дряхлым, как вон тот трухлявый пенёк.
— А сколько тебе лет?
Инто не понимал и половины из того, о чём говорил новый знакомый.
— Мне дев… тринадцать, — мальчик кивнул сам себе. — Да-да. Мне тринадцать. А тебе сколько лет? И почему ты сидишь тут один, да ещё и есть не хочешь? Кто же в здравом уме не хочет есть?
— А ты расскажешь мне, откуда ты и почему спал на ветке дерева? — оживился Инто.
— Я прилетел с севера на дубе. Не самый удобный способ передвижения, уверяю тебя.
Инто уставился на Аргуса круглыми глазами. Он слышал, что деревья иногда мигрируют на юг из холодных земель, но никогда этого не видел.
— Теперь ты рассказывай, — потребовал Аргус, глотнув горячей воды, чтобы размягчить вставшую комом в желудке плохо прожёванную лепёшку.
Лури быстро прихромал обратно и лёг сушиться подле ног хозяина. Инто показалось, что зверь как-то странно на него смотрит. Как будто чего-то ждёт. Еды, наверное.
Шумела река, всполохи костра взвивались в ночное небо россыпями искр. Инто немного помедлил, но снова посмотрел на светлые вихры собеседника и успокоился. Аргус ни за что не станет пытать его в отличие от черноволосых иномирцев.
На середине рассказа благодарный слушатель начал клевать носом, но Инто так разошёлся, что не заметил. Его лихорадило от воспоминаний и горького осадка вины, и он наговорил много лишнего. К счастью, Аргус этого не слышал. Он сполз ближе к костру и мерно сопел, облокотившись о ствол дерева. Лури, напротив, был весь во внимании.
— Дай-ка я взгляну на твою рану, — предложил Инто.
Ему внутренне полегчало и захотелось чем-то заняться. Он осторожно потянулся к лису, но подумал, что тот может укусить, и одёрнул руку. Лури подполз ближе и сам вложил в ладонь больную лапу. Наверное, Аргус думал, что Лури — знак бедствий, и недолюбливал его, но Инто и сам был черноволосым, поэтому жалел животное.