* * *
— Конечно, и к нам приходят настоящие люди. К примеру, один директор навещает — товарищ Корявин, Александр Петрович. Сейчас это придет и начнет расспрашивать, какая еда на сегодняшний день посвежее будет. А я уж знаю ихний вкус: салат паризьен, расстегаи, жульен кокот из дичи… Ну и угождаешь. Одно только нехорошо: как выпьет лишку, очень веселым становится, сейчас начинает фордыбачить — песни петь… А, например, скатерть на пол сорвать, в тебя тарелку кинуть, кого-нибудь за соседним столиком обидеть — это ему первое удовольствие…
* * *
— Это неправда, что если ответственный работник, так он обязательно должен с нами— с простыми сотрудниками — обращаться чересчур строго. Возьмите вы Коря-вина, Александра Петровича. Как ни придет в канцелярию к нам в главк — со всеми за руку поздоровается, расспросит о здоровье, о делах, всех по имени-отчеству знает… Даже другой раз бумаги разбирает вместе с нами, всё проглядит, всё прочтет, посоветует, куда что направить…
* * *
— Не всякий может понимать о человеке… Вот я на персональной машине работаю… Ну да, шофером у Корявина. И без сменщика. В десять утра ему подаешь, днем жену по магазинам возишь, вечером знакомую его в театр подкинешь, а уж ночью его в кабак вези и стой, жди там, пока его не выведут под руки… Каждый день раньше двух часов ночи домой не попадаю… А ему что — директору-то?..
* * *
— Нет, нет… Не знаю, как у людей, а у меня хозяева страх какие скупые. Сама-то еще ничего, а он, если дома обедает — в выходной день там или когда пораньше со службы придет, — то только и слышишь одни попреки: дескать, куда это деньги уходят; мол, мы домработнице жалованье платим за то, чтобы она нам экономию наводила, а выходит одно только транжирство… Другой раз так доймут, что хоть от места отказывайся!..
* * *
— Я скажу, что с Александром Петровичем работать можно. Нет в нем этого скопидомства, которое было у прежнего директора. Александр Петрович и себе кабинет отделал — в двадцать тысяч обошлось, и заместителю купил приличный гарнитур; выхлопотал «Волгу», «Москвича»… У человека есть размах, щедрость есть. Это — главное…
* * *
— Вы знаете, не так работа утомляет, сколько поведение больных. Ну вот, приходит к нам на прием какой-то там директор, Корявин фамилия. И надо ему запломбировать зуб. До пульпы дело не дошло, нерв не затронут… Самая простая пломба. Что же вы думаете? Этот Корявин весь дрожит, рот стискивает так, что работать невозможно, воет и скулит, что твоя баба. Я таких трусов просто не видала…
* * *
— Жаль все-таки, Колька, что мы с тобой поздно родились: не участвовали в Отечественной войне. Вот наш директор, товарищ Корявин, сам рассказывал о том, как он ходил в атаку на Курской дуге. Понимаешь, немцы зашли с фланга, наши главные силы — в пяти километрах, а тут только горсточка наших. И вот Корявин бросил свой отряд на фашистов… Командира убило, так он принял команду на себя!.. В том бою он один и остался живой…