Выражение обезображенного косметикой лица пухлой молодой буфетчицы без слов показало её отношение ко мнению покупателя.
– Тогда, может, красное вино и вот это вот миндальное печенье? – предложила Марина, указав на большую вазу с выпечкой. – Выглядит вполне аппетитно и старомодно.
– Да будет так! – и Михаил громко щёлкнул пальцами, заставив толстушку за стойкой вздрогнуть. – Вино и печенье, сеньора, что может быть лучше!
– Я тут с вами заикой стану, – пробормотала буфетчица, выдавая заказ.
Приложив руку к груди, Михаил поклонился с шагом назад и взмахнул перед собой несуществующей шляпой, что вышло у него довольно забавно.
– Прошу прощения, сеньорита, и в мыслях не было вас пугать.
– И меня тоже, – поддакнула Марина, сделав книксен.
– Вам бы на сцену, – сказала смущённая до румянца буфетчица, – обоим.
– А кто вы по профессии? – спросила Марина, пригубив вина, хотя от напряжения ей хотелось высадить бокал одним глотком и тут же заказать ещё один.
– Я художник, – ответил Михаил, – точнее, копиист.
Марина свистнула про себя и хлебнула ещё вина.
– Копиист?
– Это тот, кто занимается профессиональным копированием картин известных художников.
Марина заметила, что после того, как Михаил произнёс словосочетание «известных художников», у него едва заметно дёрнулась левая щека.
– То есть, вы делаете… ну, эти, подделки, – сказала Марина и испугалась собственной глупости.
– Копии, – спокойно поправил её Михаил. – Я специализируюсь на французских импрессионистах, сейчас на них большой спрос, но могу и русскую классику сварганить, если очень попросят. Заказчики самые разные – от наших богатеев до иностранных медицинских клиник. Там, знаете ли, любят, чтобы где-нибудь в перевязочной висел Синьяк, а в процедурной – Ренуар. Говорят, это успокаивает пациентов и внушает им мысли в финансовой состоятельности клиники.
Михаил улыбнулся. Марина отметила, что он довольно мил и аккуратен для художника. Она сама рисовала в молодости и имела среди этой братии массу знакомых. Все они как один были хамоватые, не слишком следящие за собой, похотливые эгоисты.
– А вы чем занимаетесь? – спросил Михаил, пытаясь без потерь справиться маленькой вилочкой с твёрдым и скользким печеньем.
Марина в ответ махнула рукой:
– Тем же, чем и все – работаю в о-фи-се.
Михаил отложил вилку в сторону:
– А поконкретней?
– Давайте не будем обо мне, – попросила Марина, ещё раз махнув рукой, – лучше расскажите о себе. Мне, правда, интересно.
Глаза её собеседника немного расширились, потом заметно сузились, а на губах проявилась странноватая, но совсем не злая улыбка.