– Ты в порядке? – послышалось сзади.
Марина открыла глаза и увидела в зеркале рядом со своим обеспокоенное лицо той самой Аллы из «логистики», с которой они здорово поржали на инструктаже по технике безопасности.
– Тебе что, плохо? – не дождавшись ответа, снова спросила Алла.
– Нет, всё хорошо, – ответила быстро пришедшая в себя Марина и улыбнулась, – просто не выспалась.
Алла внимательно посмотрела сначала в один глаз Марине, потом во второй:
– А чего такая бледная?
– Бледная?
Марина бросила взгляд в зеркало.
– Действительно, бледная, – согласилась она и вдруг почувствовала чужую руку у себя на запястье. От неожиданности Марина слегка дёрнулась.
– Спокойно, я в «меде» целых три семестра отучилась, – заявила Алла, – потом выгнали. Я только пульс проверю… так, нормальный… теперь пальцем нижнее веко опусти.
Марина сделала, что от неё просят.
– Гемоглобин у тебя низкий, – уверенно кивнула Алла, – иди, поешь чего-нибудь, желательно с мясом, и чаю с сахаром выпей.
– Кто б меня отпустил… – грустно ухмыльнулась Марина, – до обеда ещё два часа.
Алла скривилась:
– Забей на всё, здоровье дороже. Берёшь папку с документами потолще, говоришь: «Я в серпентарий, в смысле, в бухгалтерию», и идёшь, куда тебе надо. Я всегда так делаю. Главное, на обратном пути действительно зайди в бухгалтерию, поздороваться, и мобилу с собой возьми на всякий случай.
Марина подумала, что поесть – не самая плохая идея, поскольку у неё сегодня был только французский завтрак – кофе и секс.
– Кстати, я его знаю? – прервала его мысль Алла.
– Кого? – не поняла Марина.
Алла улыбнулась:
– Ну, того, из-за кого ты не выспалась.
Марина смущённо отвела глаза:
– Нет… он не из наших…
Неожиданно хлопнула входная дверь, и в зеркале появилось отражение главной бухгалтерши.
Алла сориентировалась мгновенно:
– Ладно, потом расскажешь, не забудь, что я тебе сказала… ча-о! – и, поздоровавшись с вошедшей, ускакала из туалета.
– Увидимся, – с искренней улыбкой ответила Марина и тоже пожелала здоровья маленькой, кривоногой, обвешанной с ног до головы золотыми цацками главбухше.
Та не удостоила ни одну даже взгляда.
У себя в отделе Марина молча положила в папку, в которой обычно носила письма начальству на подпись, первые попавшиеся документы, сделала вид, что до кого-то не дозвонилась, встала, с умным видом заявила: «Я в бухгалтерию!», и уверенной походкой пошла в буфет для простых на третьем этаже, куда обычно начальство не заглядывало.
Решение посетить «ведьм» и отменить заказ пришло к Марине после еды. Мысли подобного калибра почти всегда посещали её именно после приёма пищи. Так она решила поступать во МТУСИ, а не в МАИ, как хотела мама; так же – в двадцать лет съехать от родителей, хотя они были против; и уйти со старой работы, где хорошо платили, но к ней бесстыдно клеился один из заместителей генерального; и ещё много чего важного – должно быть, работал знаменитый принцип: «Сытый желудок вечера мудренее».