«И дольше века длится век…» (Сотников) - страница 632

Желательно – поменьше…
– Для чаёв?.. Имелось где-то дюжины четыре.
– Ну, молодец, начпрод! Всё достаёт,
когда не пьёт, когда бывает в силе!
Не обижайся, верю, что не пьёшь.
К тому же, вся горилка – у лекпомов.
Теперь белок ты в кружку перельёшь,
по ягодке и сахарку в стаканчик… Понял?
– Глядите-ка – цветные облака!
– А смачно як!
– Вот это – гоголь-моголь.
– Эх, пльянички бы теперь куска!..
– Для раненых тяжёлых – нынче мо́гем.
– Не «мо́гем», не «могём», а «можем дать»!
И в этом я с тобой, начпрод, согласен.
– Какая вышла вкусная еда!
– И я не кушал ничего прекрасней!
– Давай, ребята, гоголи крути!
Смотри-ка – хлопцы враз повеселели!
А мы теперь не едем, а летим…
– И як цари, валяемся на сене!
– Ой, хлопцы, красотища-то вокруг!
Голодные, её не замечали…
– Я тоже думал – всё. Пришёл каюк.
Поспал, поел – и сразу полегчало!
– А воздух! Прямо хочешь жить!
– Наш поезд, братцы, птицею несётся!
– Ты, комиссар, о песнях расскажи.
– Як гарно на Укра́ине поётся!
– И небосвод сегодня синий-синий!..
Пшеница в рост выходит на поля…
– А всё же, братцы, гарна Украина,
Россия гарна,
да и вся Земля!

Конец мая 1978 года – июнь – 13 июля 1987 года

Малеевка Московской области – Ленинград

Закатное солнце в Абрамцево

В Абрамцево такая тишина,
как будто бы Москва недостижима.
Здесь старая не очень старина,
и новизной не очень дорожим мы.
Январским снегом всё заметено.
Сугробы – как стога в Рязанской области.
В краю Рязанском не был я давно.
Там гордость
все излечивает горести!
Стога такой отважной высоты —
не наглядеться, не налюбоваться!..
И это всё, земля родная, – ты!
С тобою нам вовеки не расстаться.
Абрамцево – небесный островок
среди земли обычной подмосковной.
Как сохранить себя он смог
во времена для тишины рискованные?
Словесности Земли Российской рай.
Здесь жили Тютчев, Гоголь и Аксаков…
Неповторимый заповедный край.
А дальше, за холмами, за лесами
уже совсем другие имена,
иного духа древняя обитель.
Быть может, подревнее времена,
но для души молитвы не целительны.
Вовек отрада для неё – слова
словесности изящной и разящей,
такие откровения таящей,
что перед ней молитвенность мертва.
Направо и налево есть места,
желанные для отдыха простого.
Есть в мире неземная красота —
земной красы возвышенное слово.
Я убеждался в этом сотни раз,
когда пришлось постранствовать по свету,
что красота, конечно, не мираж
и не звезда небесная заветная.
Она – как песня в скучной тишине.
Она – как тишина поющая.
Она – ответ на все вопросы мне
и новость, что душой тотчас получена!
Талант и красота всегда в родстве.
Причудливы они и своенравны.
От них исходит негасимый свет.