Ищу реальное училище
в полтавских каменных домах.
Фасады крашены, очищены
везде на совесть – не на страх.
Полтава в сентябре согрета
совсем июньской теплотой.
А уезжал – дожди с рассвета
стеной стояли над Невой.
Мне холодок музейных залов
страницы славные листал,
и мягкий говорок базаров
криничкой щедрою журчал.
Меня приветила Полтава,
но больно было оттого,
что жизнь отца я знаю слабо
и – город детских лет его.
Ищу реальное училище.
Сын токаря его кончал!
Среди буржуйчиков начищенных
он первым в классе успевал!
А лето проводил в Диканьке он,
откуда корень наш растёт.
В своё село, как на экзамены,
он появлялся каждый год.
«Ну, як там, хлопчику, в Полтаве?
Ты скильки книжек прочитал?
Ты наш казацкий род прославил —
в роду учёным первым стал.
А дядько Гриц, хоть вышел в люди
[190],
но дальше кухни – ни ногой!
У Кочубея завтра будет
сам царь, послы и двор большой.
Ну, вот Грицько и заправляет —
такую прорву накорми!..»
Полтава пред Диканькой тает.
В гостях у Кочубея мы.
На двухсотлетие Полтавы
ликует праздник и гремит.
В Диканьке бал последний правит
царя блестящий фаворит,
сам Кочубей.
Его владенья
соединили здесь века.
В нём – деспот прошлых лет правленья
и жёсткий норов кулака.
Он и вельможа, и помещик,
и новомодный буржуа,
за славу прадеда ответчик,
вовсю использует права,
ему ниспосланные свыше —
сидеть, когда сидит монарх,
и выставлять в стеклянной нише
остатки тех святых рубах,
в которых ворогом Мазепой
казнён был с Искрой Кочубей.
С реликвией погибло этой
всё из наследства и затей!..
Я был в Диканьке в эту пору,
искал следы её эпох.
Диканька – не село, не город.
Понять Диканьку я не смог.
От Кочубея и до Гоголя
не вижу никаких следов,
таких следов, чтоб душу трогали
виденьем красоты седой.
Райцентр, обычный на Полтавщине.
Едальня
[191], почта, магазин…
Руины, облик потерявшие, —
почти что у шоссе вблизи.
У князя парк такой ухоженный!
Фазаны шествуют в траве.
Пасутся лани тонкокожие,
а там – левей, а там – правей
и винокурню с пивоварней,
и ферму аглицких свиней,
и сыроварню, и овчарню,
и псарню держит Кочубей!
…Я направляюсь к старожилам:
«Порасскажите что да как —
о временах старорежимных
и о недавних временах».
Нашлись деды́.
Там всё и скажут, как сдадут!»
А сами в кулаки подуют,
табак пахучий разомнут.