Из груди вырвалось низкое рычание, я посмотрел вниз, и увидел Кису, стоящую на четвереньках, ее поднятую вверх задницу и полные губы, которые она обернула вокруг моего члена
— Киса, — простонал я, мой голос был низким и хриплым. — Твою мать, так хорошо…
Из Кисы вырвался стон, ее спина выгнулась, она продвинулась вперед, чтобы взять мой член еще глубже в свой горячий рот, сколько смогла, пока головка не задела заднюю стенку горла. Тепло начало разливать по моему телу, вдоль бедер к коленям, и я знал, что если Киса продолжит сосать мой член, то очень скоро я кончу.
Прищурив глаза, я не поддался соблазну взять свою женщину, кончив ей в рот и заставляя глотать сперму. Вместо этого я оттолкнул ее, заметив, какими блестящими были эти полные красивые губы, насколько светящимися выглядели ее голубые глаза, когда она подняла их и посмотрела на меня с самым прекрасным выражением лица.
Слова застряли в горле, я толкнул ее на спину, чтобы она легла на одеяло. Я закрыл глаза, вспоминая себя в этом же положении много лет назад, когда нервничал и был неопытным, но чувствовал себя соединенным с Кисой, и, вспоминая, как дрожали мои руки, когда я вошел в нее и взял ее девственность.
— Малыш, посмотри на меня. Держи свои глаза открытыми, когда собираешься любить меня. В этом нет ничего плохого, только хорошее между нами, — прошептала Киса. Я сделал, как она просила, и чтобы оказаться над ее хрупким телом перенес свой вес на руки. Я надавил бедрами, чтобы протиснуться между ее ног, пока головка члена не уперлась в горячую щель.
Руки Кисы блуждали по моей спине, напрягшимся рукам, шее, волосам. Ее прикосновения почти добили меня, и когда я посмотрел сверху вниз, то все казалось правильным. Это была моя женщина, моя Киса-Анна, половинка моей души.
Опускаясь на нее и уперевшись локтями, я прошелся кончиком носа по ее щеке, вдыхая запах, затем — по волосам, останавливаясь около ее уха.
— Я помню, как взял тебя тут, на этом пляже. Помню наш первый раз. Мы были совсем юными, возможно, подростками? Я не знаю. Но я прокрался в твой дом, забрал тебя и привел сюда, в нашу бухту. Мы целовались, и это стало чем-то большим. И тогда ты спросила, стану ли я твоим, — по лицу Кисы бежали слезы, я потерся головой об ее щеку. — И я ответил, что «да».
— Рейз, — она плакала, и ее дыхание было сбивчивым.
От ощущения чего-то неправильного я замер.
Выражение лица Кисы сменилось с удовольствия на беспокойство:
— Рейз? Что случилось?
Как только она произнесла мое имя, я понял, что не так.
Рейз… Рейз, Рейз, Рейз…
Рука Кисы пробежала по моим волосам.