Киса подняла голову и трижды поцеловала мою плотно сжатую челюсть.
— Я потеряла тебя. Меня ничто не беспокоило настолько сильно, как до того случая… когда ты спас меня в переулке, и мое сердце снова начало биться. — Она сделал глубокий вдох. — Я даже не понимала, что оно остановилось.
Не зная, что ответить, я обнял ее крепче.
— Лука? — спросила она. Я хмыкнул в ответ: — Куда ты пропал? Что случилось?
Я прищурил глаза, концентрируясь на воспоминания о прошлом.
— Твой отец вместе с отцом Алика забрал меня в свой офис. — Я нахмурился, отчего моя голова начала болеть. — Кто-то пытался заступиться за меня. Еще один мужчина был в комнате с нами, как мне кажется, но я не могу вспомнить его лицо.
Киса замерла в моих руках.
— Ты не знаешь кто это? Как он выглядит?
Мужчина был старше и, возможно, у него были светлые волосы, но это все, что мне удалось разглядеть. Пытаясь вспомнить что-то еще, я напрягал свою память. Я боялся, что если слишком сфокусирую свое внимание на этом человеке, который пытался уберечь меня, забуду все остальное.
— Он просил твоего отца, чтобы тот не убивал меня, но отец Дурова хотел моей смерти. Я… — Мое сердце начало стучать очень быстро, разгоняя кровь по венам. — Помню, что от страха не мог открыть рот. Отец Дурова был так зол, он запугал меня. От его взгляда у меня пропал голос. Он жестикулировал, кричал, что убьет меня, если я произнесу хоть слово. Я онемел от шока. Мужчина, который пытался меня защитить, пытался спорить с ним, и… и они направили пистолеты друг на друга.
Я зажмурился, потряс головой, чтобы прояснить картинку из воспоминаний.
— Следующее, что я помню, твой отец сказал мне, что не будет никакого полицейского расследования о моем участии в убийстве Родиона, но меня отправят на родину, в Россию, по контактам, которые у него были там. Он сказал мне, что я буду наказан. Он говорил, что меня отправят в колонию, где меня ждет тяжелый ручной труд в одной из деревень, что находится в глубинке. Он сказал мне, что я никогда не вернусь в Бруклин.
Киса придвинулась еще ближе, почти слилась с моей грудью, словно хотела пробраться под кожу.
— Господи, Лука. Я помню, как они забрали тебя. Меня отправили домой… я лежала в кровати, неспособная двигаться или говорить.
Киса посмотрела на меня и положила свою ладонь на мою кожу.
— Что произошло потом? Потому что… потому что, когда ты пропал, я не знала, куда они тебя увели, вскоре мне сказали, что ты умер.
Мой нос жег запах дыма. Звуки, доносившиеся до меня, были визгом тормозящих шин, остановка. Это был автобус…