Хотя, положа руку на сердце, Вик бы себя чувствовал куда лучше, если увидел еще хоть одну пони. Ту же Октавию. Но нет, фантастических существ было совсем мало. А если среди зрителей и присутствовали синтеты, то гуманоидные, на первый взгляд неотличимые.
На входе благообразный пожилой мужчина во фраке провел над головой Лиры сканером. Тот ожидаемо выдал синий сигнал и краткую информацию о владельце синтета.
— Она со мной, — сказал Виктор.
Служащий бросил на пони неодобрительный взгляд, но та не смутилась. Сделала книксен передними ногами и поздоровалась:
— Добрый день, сэр.
Взгляд сделался удивленным на короткий миг, но служащий быстро совладал с собой и вручил Виктору заказанные билеты. По традиции в культурных заведениях, несмотря на регистрацию мест в сети, билеты дублировали на бумаге. Если быть точным — на волоконном полимере, хотя на ощупь разницы и не было.
— Виктор Стюарт и… эээ… Лира Хартстрингс? Отдельная ложа?
— Да, это мы, — сказал Вик, — Спасибо, сэр.
Они прошли по заполненным людьми коридорам, сделавшим бы честь любому дворцу: позолоченная отделка, пышные драпировки и картины, изображающие сцены из бессмертных произведений классики.
К своему стыду, Виктор практически ничего не узнавал и надеялся, что Лира не будет спрашивать. Но та была слишком впечатлена и взволнована в предвкушении грядущего действа.
Когда пони и человек устроились в удобных креслах, Виктор успокоился. Никто ничего не говорил по поводу присутствия пони. Та, усевшись по-человечески, в очередной раз огляделась и сказала:
— Мне здесь уже нравится. Даже красивее, чем в Королевской опере Кантерлота! Да что там, вся Королевская опера может тут в уголке поместиться!
Вик испытал приступ незаслуженной гордости.
— Да уж, размаха было не занимать, — ответил он, — Когда строили новую Гигаполис-оперу, рассчитывали на десять тысяч зрителей и при этом старались соблюсти традиции оперных залов.
— Вик, это так напоминает мне дом! Только не Понивиль, куда я переехала, а Кантерлот. С его чопорностью и важностью…
— Я считаю, получилось просто грандиозно.
— Согласна… я себя чувствую такой… маленькой!
Виктор рассмеялся. Ему очень захотелось взъерошить поняше гриву, но было бы жалко портить великолепие прически.
— Ты и есть маленькая, — сказал Виктор, потом добавил: — Маленькая пони в огромном мире людей…
Пони не обиделась, хихикнув в копытце:
— Вик, мы что, в… королевской ложе? — спросила она, — Тут только два роскошных кресла, будто специально для коронованных особ…
— Нет, — ответил Виктор, — просто отдельная ложа с регулируемым количеством мест.