Я никак не могла понять, почему мне удалось попасть на Хотарис с помощью пепла от карты и бокала красного вина, а свалить отсюда таким же макаром не получится. Может Император специально придумал всю эту ерунду, чтобы не выпустить меня отсюда? Но для чего я ему понадобилась?
Мой приступ собственной важности и исключительной незаменимости был прерван бесцеремонно ворвавшейся Даломеей.
— Ариночка, деточка, я так рада, что ты поправилась! — с улыбкой до ушей защебетала женщина, плюхнувшись на мою кровать и чуть не отдавив мне ногу. — У нас с тобой столько дел, столько дел! Быстренько умывайся и приступаем к занятиям! Некогда разлеживаться, — потрепала она меня за щеку так, будто хотела оторвать её.
Абсолютно не соображая, что она тут делает и о каких занятиях идёт речь, я покорно поплелась к неприметной двери рядом со шкафом. Видимо придётся смириться с тем, что смысл происходящих в этом мире событий так и останется загадкой для моего скромного ума.
Войдя в ванную комнату, первым делом я уставилась на своё отражение в зеркале. Оттуда на меня смотрела девица со спутанными грязными волосами, бледной сероватой кожей и потухшим взглядом. Я ощущала себя так, словно в моё двадцатисемилетнее тело вселилась древняя старуха, утратившая интерес к жизни. Сначала заключение в темнице, а затем недельное пребывание между жизнью и смертью выкачали все мои силы. К тому же, я запуталась в собственных чувствах. Ничего не смысля в дворцовых интригах и политике в целом, я не могла понять стоит ли довериться Императору. Насколько мне было известно, правители и их приближенные в редких случаях обладали такими качествами как честность и верность данному слову.
Из пессимистических раздумий меня вытянул нетерпеливый окрик Даломеи, призывающей поторопиться.
Показав собственному унылому отражению язык, я нашла взглядом конструкцию, напоминающую душ и с удовольствием скинула с себя безобразие, по ошибке считающееся здесь нормальной ночной рубашкой. Подставляя лицо под упругие струи тёплой воды, я будто бы впитывала так необходимую мне энергию. Полностью поглощённая принятием душа, я услышала, как открылась и сразу же закрылась дверь в ванную, но не обратила на это внимание.
Заплетая волосы, я заметила на табуретке платье, которое наверняка сюда принесла Даломея. Вдоволь налюбовавшись двумя аккуратными косами со сложным плетением, я взяла в руки образец ассандорийской моды. От моего первого местного наряда это одеяние отличалась только цветом. А так всё та же полупрозрачная ткань, расшитая пайетками и усыпанная блёстками, с плотными вставками на стратегически важных местах. В таком платье прилично только восточные танцы исполнять, но уж никак не разгуливать по императорскому дворцу.