Бойцы притихли. Острый на язык парнишка и нравился им и возмущал своей дерзостью. Кухта рассердился:
— На войну едешь, а от солдатской каши нос воротишь! Бери котелок. Командир давно забыл про обиду.
Злое и от этого некрасивое лицо мальчишки вдруг преобразилось: оно стало по-детски озорным и привлекательным. Со смущенной улыбкой он посмотрел на сержанта Кухту, на лейтенанта Дымова и спросил:
— Возьмете меня?..
Сержант даже растерялся:
— Это как командир… — И обернулся к Дымову: — И вправду, может, возьмем его, товарищ лейтенант? На кухню.
Дымов знал, что это невозможно, потому что командир части, «железный капитан» Богданович, не допустит ни малейшего самоуправства, но все смотрели на него с такой надеждой, будто он сам может решить. Чтобы не показать свою беспомощность, лейтенант согласно кивнул. И тут уже окончательно просветлело рано огрубевшее лицо парня, совсем погас злой огонек в глазах. Взял у сержанта котелок и так принялся за кашу, что всем стало ясно: малый не меньше трех дней «постился». Не успел он справиться с кашей, глаза начали слипаться.
— Соснешь чуток? — предложил Черношейкин. — А каши мы посля еще дадим…
Паренек молча забрался на нары, блаженно раскинулся, может быть, впервые за время своих мытарств, и сразу уснул.
К полудню железная крыша накалилась, в вагоне стало душно. Бойцы раздвинули двери. На первой же станции они собрались наполнить водою фляги, но только поезд остановился, раздался знакомый голос:
— Ну, где там у вас «заяц»?
Бойцы соскочили с нар, вытянулись. По стремянке взобрался в вагон командир части капитан Богданович, за ним комиссар Филин. Богданович худой, высокий, смуглый, с вывернутыми, как у негра, губами. Бойцы его побаивались и недолюбливали — на ученье в Сибири он без конца будил их ночью по тревоге и приказывал совершать марши в ледяную стужу. За необыкновенную требовательность к себе и другим прозвали его «железным капитаном».
Комиссар Филин, еще очень молодой, старался выглядеть строгим, но глубоко запавшие глаза, прикрытые лохматыми бровями, если присмотреться, были смешливыми и вызывали улыбку. Бойцы не переставали удивляться комиссару, примечавшему все, называли его про себя «чертом глазастым» и объясняли это исключительное свойство фамилией — Филин. И теперь комиссар сразу же заметил за спинами солдат парня на нарах.
— Вот он, «заяц», товарищ капитан!.. — И, шмыгнув мимо расступившихся солдат, стал будить мальчишку: — Э-э, приехали, подъем…
За время путешествия на колесах парень, видно, привык к частым побудкам и проворно соскочил с нар.