Он помолчал.
— Я проснулся. И понял, что это правда. Я подошел к умывальнику. У меня пересохло во рту, ужасно пересохло, все горело. Меня мучила жажда. Но я не мог пить, месье Пуаро… Я не мог глотать… О боже мой, я не мог пить…
Эркюль Пуаро что-то мягко пробормотал.
Хью Чандлер сцепил руки на коленях. Его лицо было поднято вверх, глаза полузакрыты, словно он видел, как на него что-то надвигается.
— А бывали и другие вещи, не во сне. То, что я вижу, когда бодрствую. Призраки, ужасные фигуры. Они усмехаются мне. А иногда я способен летать — покидать кровать и летать по воздуху, оседлывая ветер, — и демоны составляют мне компанию!
— Тц, тц, — прищелкнул языком Пуаро. Это были мягкие, неодобрительные звуки.
Хью Чандлер повернулся к нему:
— О, нет никакого сомнения, это у меня в крови. Мое семейное наследие… Нет мне спасения. Слава богу, я вовремя это узнал! До того как женился на Диане. Предположим, что у нас родился бы ребенок и я передал бы ему это ужасное наследство!
Он положил ладонь на плечо Пуаро:
— Вы должны заставить ее понять. Вы должны сказать ей. Ей следует забыть. Ей следует уехать. Когда-нибудь появится кто-то другой. Есть молодой Стив Грэм, он без ума от нее, и он очень хороший парень. Он была бы с ним счастлива — и в безопасности. Я хочу, чтобы она… была счастлива. Конечно, Грэм небогат, да и ее родные тоже, но, когда меня не станет, с ними все будет в порядке.
— Почему с ними «все будет в порядке», когда вас не станет?
Хью Чандлер улыбнулся. Его улыбка была мягкой, полной любви.
— Существуют деньги моей матери. Она их унаследовала, знаете ли. Они перешли ко мне. Я все оставил Диане.
Эркюль Пуаро откинулся на спинку кресла и воскликнул:
— Вот как! — Потом заметил: — Но вы можете дожить до очень преклонных лет, мистер Чандлер.
Хью покачал головой и резко произнес:
— Нет, месье Пуаро. Я не собираюсь доживать до старости.
Затем он внезапно вздрогнул, отпрянул и вскричал:
— Боже мой! Посмотрите! — Он уставился за спину Пуаро. — Там, рядом с вами… стоит скелет, трясет костями. Он зовет меня, манит…
Его глаза с дико расширенными зрачками смотрели в полосу солнечного света. Внезапно он наклонился набок, словно собирался упасть. Потом, повернувшись к Пуаро, спросил, почти по-детски:
— Вы ничего не видели?
Сыщик медленно покачал головой.
— Это меня не слишком пугает — то, что я вижу всякие вещи, — хрипло сказал Хью Чандлер. — Меня пугает кровь. Кровь у меня в комнате, на моей одежде… У нас был попугай. Однажды утром я нашел его у себя в комнате с перерезанным горлом, а сам я лежал на кровати с бритвой в руке, мокрой от крови!