Скоро мы поберем да туги луки;
Накладём на тетивы калёны стрелы —
Мы застрелим тебя, чёрна ворона!
Мы прольём твою кровь по сыру дубу,
Пораспустим твоё перье по чисту полю!»
Во второй раз возграял чёрный ворон в ответ.
Рассержалися больше братья Ливики:
«Чёрный ворон, с чего ты раскаркался?
Ты на чью на беду тут возграялся?
Старый-дряхлый-упалый — на свою на беду:
Мы прольём твою кровь по сыру дубу,
Пораспустим твоё перье по чисту полю!»
А и в третий раз возграял чёрный ворон ещё.
А и тут-то два брата Ливика,
Подхватили они трубы медные,
Похотели затрубить сбор на смертный бой.
Трубы медные не трубят — не гудят!
Это Вольга их за ночь позабил-позалил —
Он травой, он водой, он сырой землёй!
А на ту пору, на то времечко
Удалая дружинушка Вольгина
На конях, на рысьях налетела она
На военный, на ратный, на немецкий стан.
Поднялись-повскакали вражьи воины.
Побежали они ко оружьицу.
Да оружье — оно всё попорчено,
По полям-лугам поразмётано.
Похватались они и за добрых коней —
У коней-то все глотки повырезаны.
Братья Ливики посмутилися,
Прочь с Руси они покатилися
Со дружиной своей со немецкой-то
На уход пошли, на убег побегли.
Понастигла их дружинушка Вольгина,
Всех повысекла, всех повырубила.
Брату Ливику — брату старшему —
Оба глаза стрелой в бою повыстрелило.
А младшему брату Ливику —
Обе ноги ему да повыломало.
Посадили безногого меньшего
На безглазого брата старшего
И отправили во землю немецкую,
Ко тому ли ко дядюшке Чимбал-королю.
Вольга-князь отправлял-приговаривал:
«Ты, безглазый брат, неси безногого!
Ты, безногий, дорогу показывай.
Да и встречным ещё и поперечным всем
К нам на Русь, сюда дорогу заказывай!›
Приходили два брата, два Ливика
На неметчину ко Чимбал-королю.
Увидал да племянничков дядюшка,
Похватался король за головушку:
«Ах вы, ах мои любезные племяннички!
Говорил я вам, удалым молодцам, —
Не ходите вы на святую Русь!
Не бывайте у Вольги Всеславьевича!
Знает он языки ворониные!
Знает Вольга языки все птичие!
Знает он у людей все помыслы!
У него только помыслов узнать нельзя!
И узнать нельзя, и победить нельзя!
Ах, и что же вы, племяннички, наделали?
У меня была сила — рать великая!
А теперь-то я остаюсь ни с чем!
Обесславленный-обессиленный!
Да и вы получили увечье себе;
Да несчастье — на веки на вечные!»