Она беспокоилась, но не за мужа, а за Караджова, которым была серьезно увлечена. Связь их длилась уже больше года. Вспыхнула звезда их запоздалого счастья, как говорила с легкой грустью Мария.
Изобретательность прелюбодеев общеизвестна. Христо ехал в Софию, днем раньше или днем позже Мария отбывала в командировку в соседний или другой, более отдаленный город, а на самом деле тоже ехала в столицу. Там их никто не мог побеспокоить, и они проводили время в ресторанах, либо в какой-нибудь мансарде — друзья Христо, художники, охотно предоставляли в их распоряжение свои мастерские, Встречались они и в других городах, а прошлой осенью превзошли самих себя — устроили свидание в одной из европейских столиц, хотя уезжали в разные страны.
Последнее время они встречались в Брегово, в доме родителей Христо. Машину оставляли в ближайшем лесочке, а сами незаметно пробирались в пустующий дом, затаившийся в глубине двора. В этом почти обезлюдевшем селе, при соблюдении известной осторожности, можно было долго оставаться незамеченными.
В тот день Христо заехал за Марией в соседний городок, где гастролировал ее театр. В ожидании вечера они поставили машину на берегу речки в тени дуплистой ивы. Мария дремала на сиденье, а Христо, лежа под деревом, то воевал с муравьями, то погружал ноги в теплую, как чай, воду, потом от скуки принялся мастерить свистульки из ивовых веток.
Под вечер мимо шел какой-то пожилой крестьянин с косой на плече. Он, конечно, полюбопытствовал, кто они такие, откуда, есть ли у них дети. Мария предложила гостю «Кент». Сев на травку, крестьянин похвалил сигареты, заметив, что нынче народ шибко избаловался.
— Как по-твоему? — обратился он к Караджову. — Ты, видать, важная шишка, дай тебе бог здоровья, верно я говорю, а?
— Мы с тобой, папаша, одного поля ягода, я вроде тебя, не столько говорю, сколько спрашиваю, — увильнул от ответа Христо. — Минет годок-другой, что мода принесла, то и унесет, а здоровое привьется, пустит корни. Чего тут сокрушаться.
Крестьянин долго чесал в затылке.
— Все бы ничего, но уж больно чудит наша молодежь, вот ведь какое дело… Ты знаешь, в нашем селе полно стариков, у которых нет ни одного внука.
Христо еще немного поболтал с крестьянином, чтобы успокоить его, и пошел проводить. Сквозь заросли ивняка Мария слышала обрывки их разговора.
— А речку-то как запаскудили наши умники! И рыба передохла, и огород нечем полить, а летом детворе купаться негде. Так что, ежели ты там бываешь наверху, замолви словечко — должно, догадываешься, об чем я… Ну, прощай!