Не спрашивайте меня откуда, но, проезжая на «Глэдис» мимо каменных грифонов на воротах Малфорда, я знала, что что-то не так.
Трудно объяснить, но было такое ощущение, что между ударами сердца дом куда-то исчезает, словно невидимый художник то стирает его, то рисует заново.
Никогда в жизни я не испытывала ничего подобного.
Казалось, каштановая аллея никогда не кончится. Чем усерднее я крутила педали, тем медленнее, казалось, приближалась.
Но наконец я открыла входную дверь.
— Привет! — окликнула я, будто путник, неожиданно наткнувшийся на ведьминский домик посреди леса, будто я не живу здесь всю свою жизнь. — Привет! Кто-нибудь дома?
Разумеется, ответа не было.
Они, скорее всего, в гостиной. Они всегда в гостиной.
Я побежала в западное крыло, стуча ногами по коврам.
Но гостиная пустовала.
Я удивленно стояла в дверях, когда за моей спиной что-то стукнуло.
Должно быть, звук донесся из отцовского кабинета, одной из двух комнат Букшоу, доступ в которые был запрещен. Второй был будуар Харриет, который, как я уже говорила, отец сохранял как мемориал, где каждая бутылочка из-под духов, каждая пилка для ногтей и пуховка оставались точно в том виде, как они были, когда она покинула дом в тот последний день.
В будуар нельзя входить ни при каких обстоятельствах, а в кабинет отца можно входить только по его распоряжению.
Я постучала и открыла дверь.
Доггер с удивленным видом поднял глаза. Неужели он не слышал, как я бежала по вестибюлю?
— Мисс Флавия, — произнес он, откладывая альбом с марками, который упаковывал в коробку.
— Что случилось? — спросила я. — Где все? — Я все еще чувствовала неловкость после нашей последней встречи, когда меня внезапно накрыла волна сентиментальности.
— Полагаю, мисс Офелия ушла в спальню по причине головной боли. Мисс Дафна сортирует книги в библиотеке.
Мне не требовалось спрашивать — зачем. Сердце мое упало.
— А отец?
— Полковник в своей комнате.
— Доггер, — выпалила я, — что случилось? Я поняла, что что-то не так, когда только проехала ворота Малфорда. В чем дело?
Доггер кивнул.
— Вы тоже это чувствуете, мисс.
Никто из нас не мог подобрать слова, а потом Доггер произнес:
— Полковнику де Люсу позвонили.
— Да? От кто?
Мне так не терпелось, что я даже не смогла сказать «от кого?».
— Боюсь, не могу сказать, — ответил Доггер. — Звонивший не представился. Он настоял на том, чтобы говорить непосредственно с полковником де Люсом.
— Это все дом? — спросила я. — Букшоу продали?