К счастью, кто-то соорудил прямо под отверстием импровизированную подставку из обломков гранита — вероятно, от старых надгробий.
И без отпечатков ног, повсюду видневшихся в пыли, было ясно, что это отверстие использовали совсем недавно.
Я забралась наверх и всмотрелась внутрь. Следующее помещение оказалось удивительно большим.
Подтянувшись на руках в темноту, я поползла дальше на четвереньках. На секунду мне вспомнился Говард Картер,[35] пробирающийся по лабиринтам коридоров в пирамидах.
Разве он умер не от того, что проигнорировал проклятие?
В тесном каменном коридоре я слышала стук собственного сердца.
Танк-ред, Танк-ред, Танк-ред, Танк-ред…
Интересно, святой, как Шекспир, не наложил ли проклятие на свою гробницу? «И проклят — тронувший мой прах»[36] и так далее.
Вот что случилось с бедным мистером Колликутом?
Маловероятно. Даже если духи мертвых могут убивать, сомневаюсь, что они в состоянии натянуть противогаз на лицо жертвы.
При мысли о мистере Колликуте по моему телу пробежала дрожь. Если моя теория верна, то его протащили, живого или мертвого, по этому самому туннелю.
Я сделала мысленную заметку — надо помолиться о нем хорошенько в пасхальное воскресенье.
И тут довольно резко узкий тесный проход разветвился, и я обнаружила, что смотрю прямо в просторный зал. Как и в предыдущей комнате, кто-то очень кстати свалил обломки камней прямо под отверстием, и я смогла с легкостью слезть на покрытый булыжниками пол.
На этом коридор заканчивался: конец.
Я медленно провела фонарем по помещению, но кроме имен и инициалов, выцарапанных в каменных стенах, ничего не обнаружила.
Пусто.
Пусто, только пара железных кронштейнов торчит из стены.
Две рукоятки воткнуты в противоположные стороны одного камня: явно для того, чтобы передвигать его.
Быстрый осмотр подтвердил мою правоту: тонкая, как лезвие бритвы, щель проходила над верхней частью камня и по бокам. В отличие от других камней в стене этот хоть и был подогнан идеально, не был закреплен известковым раствором.
Значит, его можно вытащить.
Ощупывая щель, я почувствовала кончиками пальцев сквозняк — тот же самый сквозняк, уверена, который я ощутила тогда в склепе.
Если не ошибаюсь, я сейчас прямо за стеной того помещения, где спрятали тело мистера Колликута.
Сначала до меня донеслось лишь легкое колебание воздуха. Острый слух, унаследованный мной от Харриет, воспринимал неразличимые поначалу звуки, почти молчание.
Только когда я осознала, что что-то слышу, звук окончательно оформился.
Кто-то разговаривал.
Голос напоминал жужжание мухи в бутылке — глухой тоненький звук, поднимавшийся и падавший… поднимавшийся и падавший.