У вокзала пыхтел паровоз. На стене у входа плакат: строгое мужское лицо — палец к губам; внизу надпись: «Болтун — находка для врага!»
В конце узкой улочки показалась ватага ребят.
— Шпионку ведут! — не услышала, а, скорее, поняла по глазам мальчишек.
— Немку поймали! Немку!.. — закричал один из них.
Слова эти будто ударили ножом в сердце. Наталка сжалась и заплакала.
— Ну чего ты, — буркнул солдат. — Там разберутся, — и пригрозил мальчишкам.
В помещении, куда они вошли, встретил лейтенант с медалью «За отвагу» на груди. Он пригласил девушку в тесную, продолговатую комнату, предложил стул. Записал фамилию, имя, отчество и попросил рассказать о том, как попала в Сухуми.
Наталке нечего было скрывать, и она рассказала о себе все. Не утаила, что, кончая десятилетку, часто бывала в доме немца-ветеринара, готовила уроки вместе с его дочерью Анной, училась с ее помощью правильно говорить по-немецки. Так хотелось поступить в институт иностранных языков.
Лейтенант внимательно слушал, изредка вставляя слова, уточнял названия, и ей показалось, что он тоже с Кубани. Девушка даже спросила — не земляк ли?
— Нет, — улыбнулся лейтенант, — но бывал в тех местах. Вот и запомнил… По делам службы бывал.
Видя его дружеское расположение, Наталка поведала и том, как обманула немецкого майора, как сбежала, прихватив его парабеллум. Лейтенант расхохотался. А Наталке показалось, что он не верит ей. Притихла.
— Что же вы? Продолжайте.
Девушка молчала. Нет, она больше ничего не может добавить. В комнате появился солдат. Не тот, что привел сюда, другой. Выслушав лейтенанта, козырнул, и они — Наталка и он — пошли по кривым улочкам в другой конец города.
Прошло, наверное, больше часа, прежде чем добрались до стоявшего на окраине красного кирпичного дома, обнесенного высоким забором. Наталка подняла глаза: «Тюрьма?»
— Пункт проверки, — сказал сопровождающий. — Не бойся, тут и накормят, и опять же в баню пошлют. А что подержат денек-два, так ведь война… Одним словом — бдительность.
На крыльце дома показался человек с красной повязкой на рукаве: дежурный.
— Прошу, — пригласил он девушку.
Прихрамывая, повел по коридору, а поравнявшись с дверью, на которой стоял номер 12, остановился, повернул ключ и велел заходить в «апартаменты».
Наталка, не торопясь, вошла. В большой комнате, на полу, сидели и лежали несколько женщин. Одни встретили ее коротким взглядом, другие стали пристально рассматривать. У окна поднялась стройная, элегантная на вид женщина лет двадцати семи.
— Привет! — произнесла она низким голосом.
У женщины — большие черные, как угли, глаза, тонкие дуги бровей. Во взгляде что-то теплое, подкупающее. Наталка потянулась к ней.