Кирилл усмехнулся в ответ: сильно, по-мужски.
— Тебе нужно было время, чтобы успокоиться и принять свое новое положение как данность.
— День? — Переспросила я. — Ты считаешь один день — этого достаточно?
Мужская рука, резко схватившая меня за подбородок, вынудила взглянуть в глаза Альфы. Пытающие силой и диким желанием глаза.
— Один день — это слишком долго, девочка…слишком долго.
Я, кажется, утонула в этом чёрном опасном взгляде. Желание — теперь даже я не перепутала бы его с ненормальным аппетитом, окутало меня словно плотное облако… Окутало нас… Мне хотелось сильнее зарыться пальцами в чёрные, с проседью, волосы, дотронуться руками до сильной смуглой шеи… Потрогать витые, словно толстые жгуты, мышцы… И почувствовать ответные касания.
— А ты сопротивлялась, глупенькая, — прошептал, касаясь губами моего лица, Кирилл. — Никогда не спорь со мной больше, никогда не смей идти против. И все тогда у нас будет хорошо.
После этих слов я словно очнулась, обнаружив себя… На коленях Баева… При этом я сидела… Оседлав Кирилла, раскинув ноги с двух сторон от сиденья, а руль больно упирался мне в спину.
— Настя, — позвал встревожившийся Кирилл. Правильно волнуешься, хихикнула внутренняя ехидна.
А я уже отстранившись, перебралась обратно на свое сидение.
— Нет.
— Что нет? — Рыкнул Кирилл.
— Всё нет. — Я поежилась от возникшего напряжения в машине. — Ты ведь на самом деле не высоко меня ценишь, не так ли…
— Я тебя не знаю, — сцепив зубы, проскрипел Кирилл.
— Как и я тебя.
— Настя, не заставляй меня возвращаться к недавнему разговору. Что ты хочешь? Бабла? Дорогих шмоток, путешествий? Быть моей Луной выгодно.
— Но не очень почетно.
— Наоборот, твой статус хоть и ниже моего, но выше даже беты.
Я видела, что Кирилл постепенно теряет терпение. Мне бы и закончить на этом, но ведь возможностей достучаться до Альфы бывает редко, да и не настолько я тогда хорошо понимала, что такое из себя представляет разозленный, неудовлетворенный мужчина.
Глава 17. Танец слабости и силы
Я попыталась объяснить Кириллу, что деньги для меня не самое важное, что я всё прекрасно понимаю насчёт статуса, и что я отчасти сама — признаю это — виновата в возникшей ситуации: вызвав Алину на бой, я заявила о своём «интересе»; но ведь Кирилл должен понять, чем это было продиктовано на самом деле.
— Из меня не получится хорошая Луна стаи, — бубнила я, стараясь не смотреть на Баева. — Я хотя и знаю об оборотнях с подросткового возраста, но на самом деле никогда не жила по вашим волчьим законам. Сейчас я это понимаю. Вы слишком…жесткие. Я не кривлю душой — для меня это на самом деле чересчур. Когда молодой муж, слегка приревновав жену — практически разрезает её на куски, а она, очнувшись, ещё и чувствует себя виноватой; когда за малейшую провинность перед Альфой каждый может оказаться битым у столба — словно в темном средневековье; за более сильную уже «покусанным» своими же соплеменниками в назидание на будущее.