Я закрыла глаза, смакуя его слова, а потом он схватил меня за бедра и резко толкнулся внутрь. Тут не было ни капли нежности. Он трахал меня быстро и жестко, склонившись над моим изогнутым телом, кусая и всасывая любой открытый участок кожи. Его удары отдавались глубоко внутри. Я чувствовала, как его яйца с громкими хлопками бились о мою плоть, а длинный и толстый член скользил внутри, опустошая меня каждым своим движением. И этот его волшебный пирсинг всегда добавлял в нашу близость дополнительную искру. Когда удовольствие стало почти невыносимым, я начала извиваться, а потом взорвалась. Стенки моей киски сжимались вокруг него, пока я тонула в волнах наслаждения.
Очень скоро он сдался, кончив в меня, но не вышел и не отстранился. Оставаясь глубоко во мне, он обнял и потянул меня вниз на диванные подушки. Прижавшись грудью к моей спине, он поцеловал меня в плечо и сказал:
— Как я уже говорил, куколка, это только ты.
Борден
Старики.
Самые предвзятые люди из всех.
И сегодня он должен стойко перенести ужин со старой, воинственно настроенной женщиной, которая, скорее всего, попытается оторвать ему яйца — это будет что-то! Но он не стал бы осуждать Дарлин, окажись на ее месте. В конце концов, он трахал ее внучку — нужно добавить, весьма основательно — и, конечно, был далеко не рыцарем в сверкающих доспехах.
Она, вероятно, замечала синяки на коже Эммы и, наверняка, хмурилась на ее нелепые объяснения, когда внучка приходила к ней домой в сопровождении его людей. Наверное, слушая, как Эмма всякий раз защищала его, старуха убеждала ее держаться от него подальше.
В глазах Дарлин он, скорее всего, жестокий сталкер с патологической манией контроля и хорошо подвешенным языком. Он настолько хорошо промыл мозги ее внучке, что она защищает его, как послушная маленькая рабыня, у которой желание к нему стоит на первом месте.
Другими словами, это будет потрясающе.
Он ухмыльнулся своей маленькой бродячей кошке, сидящей рядом с ним, практически прижав лицо к стеклу. Она была встревожена. Все эмоции, после произошедшего днем в баре, утихли. На ней был этот сексуальный маленький ансамбль: подчеркивающее фигуру серое мини-платье и белые колготки. По его мнению, колготки были лишними. Без них у него был бы прекрасный доступ к ее маленькой податливой киске, которой он не смог должным образом насладиться сегодня в клубе. Там был яростный секс, так необходимый его организму, прежде чем он сделал бы какую-нибудь глупость, вроде той, чтобы действительно изувечить Хоука. Он не сожалел о том, что прогнал его. Едва взглянув, он увидел желание в темных глазах бородатого мудака. И Борден послал его на хер для его же собственной безопасности. Если бы тот простоял на мгновение дольше, глядя на его женщину таким взглядом, Борден просто пристрелил бы его. Оглядываясь назад, он должен был обратить внимание на то, что Хоук стал мягче относиться к Эмме. Он должен был заметить, что по отношению к ней мудак стал более терпимым, и вспомнить все его высказывания о ней, которые делались мимоходом, но Борден никогда не принимал их всерьез.