Сзади послышался хлопок тяжелой двери и громкое «я больше не могу слушать этого идиота» разнеслось по серому пространству. Каролина и Виктор повернулись. На самом краю корабля, готовая спуститься вниз, стояла Алисса. Ее смуглое лицо было красным не то от нехватки воздуха внутри, не то от оживленного спора. Белые глаза нервно бегали по сторонам. Она была в синих брюках униформы и футболке.
— Одень скафандр, сейчас пойдет дождь, я не хочу, чтобы ты слегла…
— Не растаю! — резко оборвала она. — Сама! — она не взяла его протянутую ей руку и прыгнула вниз в высокую траву. — Уж лучше быть здесь, под дождем, чем сидеть за одним столом с этим дебилом!
— Мы проведем здесь еще много времени, мы должны научиться жить рядом!
— Скажи это ему! — ответила она резко и начала продвигаться дальше, в сторону леса. — Если он будет дальше продолжать постоянно выть про то, как здесь он проведет остатки своих дней, я собственными руками его… — она не договорила и сжала руки перед лицом в кулаки, видимо демонстрируя силу, с которой намеревалась в случае чего выполнить свои обещания.
— Не ходи далеко, мы все еще не уверены в том, что там!
— Хорошо! — однако Алисса продолжила идти в сторону леса. Виктор покачал головой и снова обратился к Каролине:
— Почему они, интересно, сворачиваются?
— Что-то из внешней среды заставляет их делать это. Может они ограничивают воздействие солнечных лучей, может воздействие дождя… Скорее всего дождя, — поправилась Каролина, — в отличие от земных растений, не всем он здесь в радость.
В это время на небе на несколько секунд появилось солнце. Оно пробилось сквозь желтоватую тучу, осветило корабль, небольшую поляну и кромку леса позади. Снова подул ветерок и вдруг…
— Смотри! Смотри! — почти крикнул Виктор. Он показывал пальцем на листики, которые лежали на ладони, и которые, как по сигналу, начали медленно распрямляться. — Солнце! Они открываются при солнце!
Но Каролина не смотрела. Взгляд ее был обращен на куст, на котором, как почки на весенних деревьях, начали распускаться листья. Послышался слабый шелест множества, миллионов листьев. Его можно было принять за слабый шелест деревьев на ветру, но ветер — его не было! Виктор так же подошел вплотную к кусту и осторожно наклонился вперед. Листики, будто по одной команде, продолжали распускаться, медленно, но верно, расправляясь под лучами этого солнца. Каролина повернулась и посмотрела на лес, Виктор сделал то же самое. И вдруг лес, как по мановению волшебной палочки, начал преображаться. Из мрачного и тихого, из того ноябрьского леса, каким он выглядел, когда они стояли здесь буквально несколько минут назад, он вдруг стал другим. Деревья больше не казались голыми и мертвыми. Серость исчезла. Листья, распустившиеся на солнце как июньские цветы, снова слабо зашевелились на еле заметном ветру. Шелест был слышен со всех сторон. Где-то вдалеке скрипнуло дерево. Будто очарованные возможностями это природы, Виктор и Каролина, оба с затаенным дыханием, стояли у преобразившегося куста и смотрели по сторонам на то, как в мгновение из чего-то серого и угрюмого, лес вдруг преобразился в нечто совершенно зеленое и живое.