Иван посмотрел на указанного мужчину, признавая его. Как звали, не то что не помнил, просто не знал. Но зато видел его в лавке у того самого купца, которому сдавал клинки. Вот с товарищем его ни разу не встречался. Глянул повнимательнее на труп. Вот так вот! Йолки! Это же приказчик купца. Как же его? Точно, Андрей! Ох, что-то тут нечистое творится.
Нет, понятно, что кружало расположено близ Мясницких ворот и народ тут крутится самый разный. От обитателей близлежащих слобод до проезжего люда. А то как же, Мясницкая ведь ведет в Немецкую слободу, и на нее же выходит Владимирский тракт.
Вот только что тут делают торговые гости Москвы? Коль скоро обосновались в Гостином дворе, то тут им точно ловить нечего. Кабак можно и в Китай-городе сыскать, причем куда приличнее, чем этот, на окраине. Тут ведь дело-то какое. Если рогатки, что выставляются на основных перекрестках столицы, еще можно обойти, то караулы у запертых ворот никак не миновать. Это как бы в нарушение существующих правил. Местные, конечно, еще и не там пролезут. Но на то они и местные.
Так что же вы тут делаете, торговые люди? Да еще и к бате подсели. Плевать, что Иван не чувствует сыновней почтительности и любви. Однако за добро нужно платить добром, к тому же Иван уже видел в Архипе своего сподвижника, соратника и опору. А он своих не бросает. И вообще жуть какой собственник.
– Далее что было? – окинув взглядом человека, на которого указал кружальщик, спросил десятник.
– Ну а что дальше. Архип как врезал, этот на соседний стол отлетел да по сусалам Ремезову попал. Гнат долго разбираться не стал и тоже в морду. А там дружки этого подхватились и Архипу в морду, значит, ну и с Гнатом посчитались. А там завертелось, уж и не поймешь, кто кого по сусалам али еще куда. Ну я мальца и отправил в приказную избу. Прикинул, что как раз только выходить должны будете.
– Ясно. Кто ударил этого, видал?
– Так Архипа нож. Он им в костях ковырялся.
– Я тебя спросил, чей это нож? Ты видел, кто ударил?
– Нет. Не видал.
– Десятник, беззаконие хочешь учинить? Своего выгородить? – промокнув тряпицей разбитую губу, покачивая головой, произнес мужик, с которого вроде как началась драка.
– А ты не гоношись. Кто таков будешь?
– Кислицин Родион, старшина охранной ватаги новгородского купца Жилина.
При этом многозначительно взглянул, мол, вон оно как. Этот-то вроде и из ваших будет, но и нас задарма не сожрешь. К купцам в Москве со всем уважением. Не холят и лелеют, нет. Но и в обиду попусту не дадут. Царь о торговле радеет.
– И что, по-твоему, тут произошло?