Они быстро домчали в свое укрытие, стараясь минимально намокнуть.
- Ну и погодка! – Светлана быстро избавлялась от своего дождевика.
- Да, - Августин последовал ее примеру, а после замялся на несколько минут. – Кажется, мне нужно с тобой объясниться по поводу того, что сказала тебе твоя бабушка.
Света виновато отвела в сторону глаза. Эти слова для нее ничего не значили, она давно сделала свои выводы.
- Мне ничего не нужно объяснять. Это все глупости. Мне жаль, что ты это услышал.
- Ничего, я уже к этому привык, а вот тебе я все-же все объясню.
- Может, не надо?
Света понимала, что это может быть очень болезненный разговор для Августина и в последний раз попыталась его остановить, но он не сдался.
- Нет. Надо. Я просто не хочу, что бы у нас были недоговоренности. Мне хочется, что бы ты знала обо мне все. Мне нечего от тебя скрывать. Тем более, я не хочу, что бы ты меня боялась. – Августин смолк на немного, настраиваясь на нужный лад. – Твоя бабушка права. Я придурок.
Чего-чего, но такого начала откровений Светка точно не ожидала.
- Так все, хватит! Я ничего не хочу дальше слушать!
Девушка нащупала свой дождевик и хаотично пыталась его натянуть на себя.
- Да выслушай ты меня, - Августин жестко одернул ее за руку. – Когда меня бросила мама, я старался компенсировать ее отсутствие общением с ровесниками и чрезмерно навязывал им свою компанию. Все было нормально ровно до того момента, пока их детские игры не переросли в злостные и пакостные деяния.
Голос юноши насквозь был пропитан горечью и сожалением:
- Все начиналось с невинного воровства яблок у тетки из соседнего двора, а заканчивалось издевательствами над кошками и собаками. Тузика, которого ты лелеяла, они пинали, словно футбольный мячик. – Августину было трудно продолжать, но он это сделал. - Когда они откровенно стали натравливать своих псов на девчонок, моя детская психика не выдержала. Я пытался их отговаривать. Я объяснял, что это плохо, что нас накажут, но они меня не слушали. Мои так называемые «друзья» издевались над всем живым и гордились этим. Чем больше я пытался их отговорить, тем чаще их злость выплескивалась на мне.
Парень нервно ерзал по матрасу, обхватив голову двумя руками. Боль воспоминаний переполняла его:
Постепенно я стал избегать. Мне надоело их зверство по отношению ко всему, что нас окружало. Я устал от их побоев. Я стал уединяться дома с книгами, за что жестоко поплатился. – Августин на мгновенье замялся. – Они взялись за меня… Они взялись за меня так лихо, что в конечном итоге я вообще отказывался выходить на улицы своей деревни. Оказавшись бессильными учинить со мной физическую расправу посредством своих домашних любимцев и камней, они стали распускать слухи, что я Даун. Признаюсь, им не пришлось долго убеждать местных в своей правоте, я сам им в этом помог. Своим поведением изгоя, я сам подливал масла в огонь, и даже не пытался опровергнуть активно расползающиеся сплетни. Мне было наплевать. Мне и сейчас наплевать. Я такой, какой есть и сейчас могу даже сказать, что благодарен всем своим обидчикам за то, что они сделали.