... — Наркотики, — договорила она слово и выставилась на изменившийся пейзаж, а теперь она разглагольствовала в юнг-подвале, сидя на продавленном диване при тусклом свете голой грязной лампочки. Вынутая из камеры пленка кольцами сворачивалась на полу, путаясь в ногах у корчащейся троицы, руки которых я уже связал оголенным проводом. Другой конец провода, вьющегося по всему подвалу, я приготовился зачистить своим раскладным ножиком.
— Что ты делаешь?! — взвизгнула она.
Я спокойно ответил:
— То, что считаю нужным делать, когда меня начинают загонять в угол. Разумеется, вы в свободной стане, и свободно можете строить из себя трех Павликов Морозовых и Зою Космодемьянскую, но не думаю, что вы действительно станете геройствовать. Я же несколько раз предупредил тебя, что не стоит давить, Татьяна. И каждый раз на тебя нападала глухота.
Она озиралась и угрюмо молчала. Затем подергала связанные за спиной руки. Я ответил ей легким поклоном.
— Жаль, что у меня сейчас нет с собой даже простенького приспособления для проведения дознания. Бить вас мне неприятно, а просто так вы станете мне врать, и это еще хуже. Поэтому придется лечить немоту и вранье электрошоком, — я пожал плечами, — Конечно, и это не очень эстетично. Что поделаешь, чем богаты, тем и рады.
— Ты не сделаешь этого, — прохрипела она, — Это убийство с садизмом.
— Но ты не оставила мне выбора. Даме на электростуле место не уступают, поэтому ты умрешь последней. Я застенчив и не люблю внимания, а вы уделили мне его уж слишком много. Сочувствую, что пришлось соображать кляпы из вонючей ваты этого, простите, прописанного насквозь дивана. Вот и готово, — ласково сказал я, открывая электрощит с плавкими вставками, — Так что, присоединять кого? Или пока так будем разговаривать? Вы, наверное, уже догадались, что меня специально учили убивать, и для меня нет ничего противоестественного в убийстве.
Бичеватый фотограф замычал.
Я вынул кляп:
— Да?
— Парень, я не знаю, кто вы тут такие, но это ошибка, я тут вовсе ни при чем, я камеру опробовал, щелкал все подряд, я не с этими!
— Довольно, я тебя понял. Помолчи пока, — вновь заткнув ему рот, я разогнулся и посмотрел на Татьяну, — Он вправду не ваш? Только честно.
В глазах дамы мелькнул огонек:
— Да, он посторонний. Отпусти его.
— Договорились. Я отпущу... вас всех, а его первым. Ты уже солгала, достаточно. Соврешь еще раз — я включу его как лампочку. Боюсь, что он сразу же захлебнется в своей рвоте. Твоя ложь станет его гибелью, как занятно, правда?
— Чего ты от нас хочешь? Я не стану врать.