С края колодца вниз по обледеневшей, покрытой грязью стене свисала старая веревочная лестница. Она уходила в темноту на самом дне колодца. Ракета предположил, что замерзшая грязь, закрывавшая отверстие вроде крышки, провалилась внутрь, когда Плохая Обезьяна наступил на нее.
«Повезло ему», – хмуро подумал Ракета.
Он и Морис обменялись понимающими взглядами, и у него внутри вспыхнула искра надежды. Орангутанг был так же заинтригован колодцем, как и Ракета.
Возможно, они нашли способ незаметно пробраться в лагерь.
22
Свистки снова приветствовали восход солнца. Вздрогнув, Цезарь очнулся от забытья, в которое он погрузился, вися на кресте. К своему облегчению, он обнаружил, что украденный ключ все еще лежал в его лапе, привязанной к одной из деревянных перекладин, образовывавших крест. Резкий визг свистков резал слух, добавляясь к его страданиям.
Цезарь чувствовал себя скорее мертвым, чем живым. Он не мог вспомнить, когда он в последний раз ел или пил. Наверное, еще до того, как спустился на утес, где нашел Дротика и остальных распятых обезьян? Его рот так пересох, что даже грязный иней и мутные лужи вокруг помоста искушали его. Пустой желудок яростно бурчал – он был не просто голоден, он умирал от голода. Спину все еще жгло в тех местах, где Рыжий прошелся по ней кнутом. Мышцы болели от висения на кресте, особенно мышцы израненной спины и еще запястий и лодыжек. Эти болели сильнее всего.
В ответ на свистки люди-солдаты застучали затворами загонов, пробуждая обезьян, которые устало поднимались на ноги, чтобы встретить еще один день каторжного труда на стене. Скованные вместе, они толпой выходили на двор. Наблюдая за ними с креста, Цезарь понял, что они голодали еще дольше, чем он. Ему страшно захотелось повести их в битву против людей, но он прекрасно понимал, что нужно дождаться благоприятного момента. Украденный ключ был их единственной надеждой, и он не мог лишиться его, потеряв во время никому не нужного сопротивления.
«Подождем, – подумал он. – Наступит наше время».
На дорожке перед сторожевой башней появился Полковник. Он посмотрел на ожидавших его приказов солдат и кивнул одному из лейтенантов, который, в свою очередь, отдал приказ солдатам. Удивленный, Цезарь увидел, как к обезьянам подошли люди, толкая перед собой тачки со стоявшими в них ведрами.
Вода выплескивалась через края ведер. Солдаты стали раздавать скованным обезьянам что-то вроде корма для лошадей и предлагать воду.
Сбитые с толку обезьяны неуверенно смотрели друг на друга, явно подозревая людей в дурных намерениях, пока один оголодавший шимпанзе не решился протянуть вперед руки. Хмурый солдат молча насыпал в руки обезьяны немного сухих овсяных хлопьев и ячменя, шимпанзе с жадностью запихнул все это в рот и, не разжевывая, проглотил, прежде чем кто-нибудь смог отнять у него драгоценную пищу.