«Сон, – подумал он. – Коба мне просто приснился».
Но Полковник со своими подручными был очень даже реальный.
– Если доживет до утра, – сказал Полковник, – пусть идет работать или застрелите его, – он взглянул на истощенную обезьяну. – Поместите его отдельно от остальных.
Пастор покорно кивнул, а Рыжий пошел исполнять приказание Полковника. Цезарь не сопротивлялся – сил у него не было совсем – и просто сжал в кулаке ключ.
«Коба был не прав, – подумал Цезарь. – Есть надежда. И у меня, и у моих обезьян».
24
Морис и Ракета вылезли наружу и нашли Плохую Обезьяну, скорчившегося за кучей булыжников, скрывавших колодец от людей на стене. Орангутанг был очень удивлен, обнаружив Плохую Обезьяну на поверхности, вместо того чтобы ждать их на дне колодца, и с растущим беспокойством начал высматривать девочку, которую он оставил заботам странного шимпанзе. Его глаза всматривались в окружающие скалы, пытаясь обнаружить хоть какие-нибудь признаки ребенка, но ее нигде не было видно.
«Где она? Что с ней?»
Плохая Обезьяна слышал, как они вылезли из колодца. Повернувшись к ним, он с дрожью показал на отверстие в громадной незавершенной стене, защищающей лагерь. Его движения были так суетливы, что Морису потребовалось какое-то время, чтобы понять, что шимпанзе неуклюже делает жест из двух пальцев, обозначающий «идти внутрь». При этом обезумевший от горя шимпанзе едва слышно бормотал:
– Внутрь! Она пошла внутрь!
В лагерь? Морис в ужасе застыл, когда до него дошел смысл того, что сказал ему Плохая Обезьяна, и еще он не мог понять, зачем девочка это сделала. Он посмотрел на Ракету, который, кажется, был так же потрясен этой новостью. Морис понимал, что его друг не так сильно привык к этой девочке, как он, но даже Ракета осознавал всю серьезность ситуации.
Теперь и девочка находилась в опасности.
Морис выхватил бинокль у Плохой Обезьяны и навел его на стену, где люди-солдаты всю ночь работали, расставляя по местам артиллерию, затаскивали на стену ракетные пусковые установки и станковые пулеметы. Прожектора высвечивали стену, помогая солдатам в их трудах. Никто из людей, занятых своей тяжелой работой, кажется, и не заметил, как девочка вошла в лагерь. Морис не мог поверить в ее удачу.
Но что они могли увидеть раньше?
* * *
Изолированный от других обезьян, Цезарь находился в небольшой клетке прямо под сторожевой башней. Он нашел, что его новое пристанище не намного удобнее, чем крест на помосте. Он лежал лицом вниз, распростершись на холодной застывшей земле, слишком слабый, чтобы двигаться и тем более пользоваться ключом. Он не спал и не бодрствовал, а находился в каком-то полубессознательном забытьи, страшась любых снов, которые могли бы его посетить, прекрасно понимая, что в них его мог ждать Коба.