Он точно был на волосок от гибели!
* * *
Свежевыпавший снег хрустел под копытами лошадей. Маленький отряд двигался по морозному лесу, оставляя за спиной заброшенную лыжную базу. Морис взглянул на девочку, сидевшую перед ним на спине лошади, и увидел, что она пристально смотрела на Цезаря, ехавшего вслед за ними. Он прихлебывал из фляжки воду. Она облизала губы.
Прирожденный учитель, орангутанг увидел возможность научить ее языку жестов. Он тихо поворчал, привлекая ее внимание, показал на Цезаря, а потом сделал соответствующий жест, проведя пальцем вниз по горлу.
«Хочу пить».
Повторил жест.
«Хочу пить».
Девочка непонимающе смотрела на него, но Морис не сдавался. Опыт научил его, что некоторым детям требуется больше повторений. Взяв ее маленькую руку в свою, он показал ей, как нужно жестом показывать слово или выражение, а потом заметил, что Цезарь с интересом смотрит на него. Кажется, мрачный вожак обезьян был этим заинтригован, несмотря на все свалившиеся на него несчастья.
Морис снова сложил пальцы девочки таким образом, чтобы получился нужный жест, но, к его разочарованию, урок никак ее не заинтересовал. Она продолжала смотреть на Цезаря, который в ответ посмотрел на нее. И его лицо не было мрачным, возможно, в первый раз с момента трагедии в крепости.
Обеспокоенный психическим состоянием своего друга, Морис посчитал это добрым знаком, даже несмотря на то, что он был обеспокоен кажущейся неспособностью девочки к коммуникации. Учить людей языку жестов ему никогда раньше не доводилось, но, принимая во внимание ее явную немоту, он начал сомневаться, не случилось ли с ней чего-нибудь действительно серьезного…
14
Из-за деревьев стало видно солнце – признак того, что лес кончается. Обезьяны уже несколько часов ехали по густой заснеженной глухомани, не надеясь найти что-нибудь, напоминавшее протоптанную тропу, но вскоре Плохая Обезьяна заерзал на спине лошади Ракеты, становясь по мере продвижения все более взволнованным, и Цезарь догадался, что они приближаются к нужному им месту. Наступал вечер, и, если им повезет, к ночи они доберутся до «человеческого зоопарка».
– Там, – опасливо произнес Плохая Обезьяна, указав на солнечный свет.
Цезарь поднял руку, дав приказ остановиться. Судя по тому, что говорил Плохая Обезьяна, военный лагерь сейчас представлял собой кладбище, но Цезарь подозревал, что все могло быть совсем иначе. Они оба были обеспокоены тем, что приближаются к Полковнику и его солдатам, и надеялись, что не ошибаются, а это значило, что нужно было соблюдать осторожность. Оставив лошадей, обезьяны подобрались к самой опушке леса, где и укрылись за деревьями. Щурясь на заходящее солнце, Цезарь впервые посмотрел на то, что могло стать завершающим этапом этого паломничества мести.