В некоторых дворах - и Савонин это видел сам - влетали в дома как сумасшедшие и едва ли не на глазах мужчин насиловали их женщин, дочерей, матерей. Валерий хотел было оказать всему этому сопротивление, но Никита остановил его:
-Не надо. Убьют к черту.
До этого, даже принимая участие в сложных и опасных боевых операциях, Савонин не чувствовал страха быть убитым, а здесь он, боевой офицер спецназа ГРУ, этот страх испытал - дикие казахи были совершенно неуправляемы в приступах своего гнева, казалось, даже сам атаман им уже не указ. На минуту лейтенант подумал вдруг, что потому, наверное, Анненков и не выдвигается на боевые участки фронта, что просто не в состоянии контролировать свое войско!
В одном из дворов бывший дутовец, чуть ли не силой утянутый атаманом в карательную операцию, отказался убивать безоружных женщин и едва ли не покалечил казаха, который очень стремился изнасиловать хоть кого-то из присутствующих. Атаману донесли быстро - он прискакал к месту стычки спустя считанные минуты.
-Это что здесь такое, мать вашу?! - взревел он нечеловеческим голосом.
-Это разбой! Я отказываюсь принимать в этом участие! Я боевой офицер!
-А здесь тебе, значит, не война? А может, ты и атаману своему служить отказываешься?!
-Мой атаман - Александр Ильич Дутов!
-Ну и отправляйся тогда к нему! - в неистовстве атаман выхватил револьвер и уложил офицера. - Сжечь, - бросил он казахам, а уже несколько минут спустя по краям деревни заполыхали пожарища - то подчиненные атамана заметали следы своих преступлений. Савонин-старший был в ужасе и сказал сыну:
-Так вот почему ты выпил. Знал и потащил меня…
-Не забывай, что мы здесь далеко не на все можем повлиять. Помни слова Монстрова о том, что события сами нам подскажут, когда и во что вмешаться. И потом - даже если ты спрячешь голову в песок, реальная жизнь от этого не изменится и обстоятельства не перестанут быть такими, какие они есть. Идет война, льется кровь, и ты как военный человек обязан это понимать… С чем-то смирись, а где-то сопротивляйся!
-Кстати, когда это мы на ты перешли?
-Ах, простите, ваше благородие, господин полковник. Не прикажете ли так к Вам отныне обращаться? Ребятам сказать, чтобы тоже так называли?
Савонин хотел было прикрикнуть на парня, но что-то его остановило - в каких-то жестах, едва уловимых, что отпускал Никита, читался командиром он сам во времена шальной юности. Нечто незримое очень четко подчеркивало их связь, о природе которой знал пока только один…
Николай с Джамилей остались в городе - девушка сильно устала, и по решению командира они остались в дозоре - небольшую бригаду Анненков всегда оставлял на месте ставки, чтобы избежать возможных неприятностей, для порядку, так сказать. Они разместились в одной из казарм. Джамиля решила искупаться и попросила Николая принести ей воды из колодца. Он вышел с ведром во двор. Странное и ужасающее зрелище заставило его остановиться как вкопанному посреди казарменного двора. Мимо него как ни в чем не бывало прошел… курбаши Атамурад, которого он накануне застрелил. Прошел он метрах в пятидесяти, не увидел Николая, и потому не поздоровался. Но и этой минутной встречи хватило, чтобы солдат на некоторое время лишился дара речи.