Полицейский медленно зачитал вслух ее показания.
– Больше ничего не хотите добавить, милая?
«Хочу.
Это я во всем виновата.
Я убила Таню Джейкобсон. А теперь еще и доктора Хеара. Они оба умерли, потому что… потому что хотели мне помочь?
Но тогда почему Бамфорд О’Коннелл жив? Потому что он даже и не пытался? А как насчет Кена?»
– Все в порядке, милая?
Сэм, вздрогнув, выпрямилась, моргнула:
– Извините. Я…
– Может быть, хотите ненадолго прилечь?
Она почувствовала, что желудок свело судорогой.
– Нет, спасибо. Мне нужно возвращаться… обратно в Лондон.
– Там кто-то пришел из университета, чтобы проводить вас на вокзал.
– Спасибо. Это… очень мило.
Полицейский подвинул Сэм по столу протокол допроса:
– Подпишите, пожалуйста. Не знаю, захочет ли коронер, чтобы вы присутствовали на дознании. Если вы ему понадобитесь, вас известят.
Сэм прошла за полицейским к выходу, где, к своему удивлению, увидела, что ее ждет не кто иной, как Лашло. Он встал: ицо серое, черные круги под глазами стали еще заметнее. Сэм невольно заплакала, и полицейский успокоительно похлопал ее по плечу, сказал:
– Боюсь, у дамы сильный шок. Я предложил отвезти ее в больницу, но она хочет вернуться в Лондон.
Потом Сэм оказалась на улице, где было холодно и ярко светило солнце, села в побитый «ситроен» Лашло. Он пристегнул ее к сиденью ремнем безопасности, закрыл дверь, затем сел сам и завел машину. Она прислушалась к гудению мотора, похожему на рокот газонокосилки.
– Спасибо, – поблагодарила Сэм.
– Я думаю, поезда ходят часто.
– Да.
Несколько минут они ехали молча, потом Лашло вдруг сказал:
– Ужасно. Как это все ужасно.
– Да.
– Без Хеара кафедра – ничто. Он столько всего знал. Мы ведь только-только начали исследования.
– Мне так жаль. Доктор Хеар был очень приятным человеком.
Сэм чувствовала, что слезы текут по лицу, но даже не потрудилась их вытереть.
– Доктор Хеар был очень предан науке. Пожалуй, даже слишком предан.
– Что вы имеете в виду?
Лашло повернул голову, посмотрел на нее:
– Вы прекрасно знаете, что я имею в виду.
Он остановился перед светофором.
Сэм посмотрела на ассистента профессора, но его лицо оставалось бесстрастным, она увидела на нем только пустоту, словно бы вывесили объявление: «ИЗВИНИТЕ, ЗАКРЫТО НА НЕОПРЕДЕЛЕННОЕ ВРЕМЯ, НИЧЕМ ПОМОЧЬ НЕ МОЖЕМ».
– Я чувствую себя виноватой, – сказала Сэм. – Мне кажется, что я невольно стала причиной его смерти.
– Нет, – возразил Лашло с резкостью, удивившей ее. Загорелся зеленый, и они тронулись. – «Не буди лихо, пока оно тихо». Слышали про такую народную мудрость, миссис Кертис?
– Вы это к чему?