– Пока, Тигренок.
Она стояла у входной двери, надевая пальто.
– Пока, – бесстрастно ответил сын и пошел в свою комнату.
– Эй, Тигренок!
Он остановился, повернулся.
– А поцелуй на прощание я так и не получу?
Ники помедлил секунду, потом засеменил к матери.
– Ладно, – сказал он. – Я тебя прощаю. На сей раз.
– А если ты будешь себя хорошо вести, то и я тебя прощу.
– За что это?
– За то, что был невежлив с мамочкой.
Ники надулся, потом поцеловал ее, обвил руками шею.
– Извини, мамуля. – Он чмокнул ее еще раз и побежал прочь.
– Удачного дня в школе.
– Сегодня уже пятница! Ура!
Сэм открыла дверь, подобрала с коврика «Дейли мейл». Отыскала в газете свой гороскоп. «Ну-ка, что ждет Рыб?»
«Путешествие может обернуться неожиданностями. Сегодня на работе избегайте споров, как бы вас ни провоцировали коллеги. Выходные будут беспокойными и могут полностью исчерпать ваши внутренние ресурсы».
«Спасибо на добром слове. И вам тоже всех благ». Сэм сунула газету в дипломат, закрыла дверь и пошла по темному коридору. Их квартира располагалась на пятом этаже холодного каменного здания, которое по сегодняшним меркам находилось у черта на рогах. Но пройдет еще несколько лет, вокруг забурлит жизнь, и район станет считаться вполне престижным. А пока их дом смотрелся одиноко: все вокруг снесли, и неизвестно еще, что построят взамен.
Сэм вышла на улицу, в серый свет, который теперь приобрел более яркий оттенок, навстречу запахам дизельного топлива, горящей смолы и реки. Она чувствовала вкус пыли вперемешку с песчинками, слышала стук поезда вдалеке, шипение пневматических шин и грохот бетономешалки.
Гороскопы. Кого в наше время волнуют гороскопы? Кого интересуют сны? Или внезапно перегоревшие лампочки?
Ее «ягуар» покрылся налетом пыли, осевшей со вчерашнего вечера, а их стоявший рядом старенький «рейнджровер» практически сменил из-за этого налета свой цвет. Сэм села в машину, вставила ключ в замок зажигания. Появился красный предупреждающий огонек, лихорадочно застучал топливный насос. Она ткнула вверх рукоятку дросселя и нажала кнопку стартера.
Двигатель после нескольких оборотов завелся, застонал, закашлял, потом раздался резкий хлопок, и он окончательно ожил. Стрелка тахометра бешено запрыгала, затем успокоилась. Она включила стеклоочиститель и «дворники», поставила рукоятку переключения передач на первую скорость, опустила ручник, после чего ухватилась за тонкий, в деревянной оправе руль и тронулась с места, прислушиваясь к двигателю: тот чмокал и покряхтывал, словно старик, которого неожиданно разбудили. Три маленьких «дворника» перемалывали соль с пылью в прозрачную пленку, и Сэм еще раз брызнула на лобовое стекло жидкостью из стеклоочистителя.