— Не твой уровень, Лесли, — произнёс он. — Пусть девочка сама поговорит.
Айсека задело замечание ректора, но спорить он не стал. Время покажет — где чей уровень.
— Ещё одна проблема, это личная охрана Фидэлики. До сих пор мне удавалось сдерживать их, но там не глупый капитан и хозяйку он хорошо знает. Шихару может раскусить, так что проводишь Кен'Эриар к восточным ангарам, чтобы успокоила вояк. Лишняя шумиха нам ни к чему, не хотелось бы их убирать. Если с источником всё получится — вопросов не возникнет. А если нет — будут лишние проблемы.
Айсек Лесли молча слушал инструктаж и держал своё мнение при себе, не понаслышке зная, что ректор может быть не просто суровым, но и жестоким, когда это необходимо. Два года назад он убедился в том, что ректор Халинэс не уступает высшим военным чинам империи как в стратегических умениях, так и в жёсткости. Восстание низших вампиров, выбравшихся из подземелий недалеко от академии Магических Познаний, было подавлено ещё до того, как среагировали императорские войска, силами преподавателей и адептов академии, в числе которых был и сам Айсек. Халинэс же участвовал в подавлении, находясь непосредственно в первых рядах и руководя импровизированной армией из добровольцев своего учебного заведения. Из адептов тогда пострадал только один вампир, решивший вступиться за «братьев своих меньших».
— Всё понял? — спросил ректор.
— Да, — ответил Айсек.
Он понял всё, что сказал ректор, и даже немного больше. Для себя Лесли решил, что это задание он не имеет права провалить, и не потому, что от него зависит его диплом, а потому, что Фидэлика достойна обретения драконьего счастья. Айсек понимал, что магистр намерено не упомянул возможной угрозы от похитителя артефакта, надеясь выследить его при попытке последовать за девушкой. Но он осознавал — угроза есть. И этот риск полностью ложится на его плечи, именно ему придётся бороться с влиянием медальона на девушку, если она потеряет контроль.
* * *
Остаться наедине с Шихарой было для меня настоящим испытанием. Женщина сидела напротив и смотрела на меня таким взглядом, что мне хотелось сбежать, спрятаться, стать невидимой. Нас разделяло расстояние в четыре шага и узкий столик, сервированный для чаепития. Я с трудом удерживалась от того, чтобы схватить чайник и, запустив им в метаморфа, убежать как можно дальше от неё. Молчаливое переглядывание затянулось минут на пять, и я уже была на грани, когда Шихара вдруг улыбнулась и проговорила:
— Всё, неприязнь, страх, ненависть и недоверие я считала. Теперь покажи мне эмоции, которые пригодятся в повседневном общении с другими адептами.