Только сейчас я задумалась над этими словами. А что если речь шла не о моём поведении в обществе? Что, если мама говорила о чём-то большем?
— Вы витаете в облаках, адептка? — прервал мои размышления вопрос преподавателя.
Я даже не заметила, как Айсек отошёл и его место занял Пиротэн верхом на Брунгильде.
— Думаю о том, что кажется, и что есть правда, — задумчиво ответила я.
— Понимаю, — протянул саламандр.
— Правда? — удивилась я.
Бакалавр усмехнулся, почесал Брунину голову и подмигнул мне.
— Тут любой бы задумался, — произнёс он. — Но лично вам, адептка Кэриар, я бы посоветовал пока сосредоточиться на спасении своей шкуры. А уже потом можете задуматься, как захватить власть над мужчинами этого мира. Хотя, лучше не задумывайтесь, она и так уже в женских руках.
— Как это? — совсем растерялась я.
— Я начинаю сомневаться в вашей образованности и эрудированности, адептка, — засмеялся Пиротэн. — Неужто, вы не читали мифы о становлении мира и сказки про героические свершения?
— Читала, конечно, — возмущённо ответила я.
— Так припомните, ради кого совершалось что-либо значимое в каждой из прочитанных вами историй?
— Ради любви к женщине, — прошептала я.
— Вам мало власти? Если её будет больше, вы заскучаете, — саламандр подмигнул мне и дал волю Бруне, в очередной раз пожелавшей отправиться на охоту за бабочками.
А я задумалась — так ли хороша жизнь кошияр, взваливших на свои плечи ответственность за безопасность рода? Не проще ли переложить эту ношу на мужчин и наслаждаться их поклонением? Определённо, я дитя своей среды, мне тайное руководство ближе прямой власти. Найдя согласие в мыслях, я переключилась на происходящее вокруг и неожиданно поняла, что едва держусь на ногах. Всё тело болело и ныло, глаза слипались, а в животе словно поселился некто голодный и очень прожорливый.
— Привал! — громко произнесла я, устало опускаясь на праву.
Вечернее солнце закрыла тень.
— Рано, мы должны пройти ещё несколько миль, — громко произнесла Пармия, глядя на меня сверху вниз.
— Она устала, значит, мы будем отдыхать, — тихо проговорил Альтанир, встав между мной и кошиярой.
— Кто ты такой, чтобы решать за женщину? — ощерилась, показав клыки кошка.
— Я её мужчина, — спокойно ответил Нир.
Возможно, тон его и был спокойным, но даже я, ослабленная воздействием измененного артефакта, поёжилась от этого голоса, Пармия же зашипела еще громче и отступила на пару шагов.
— Не забывай, кошка, ты властна только над своими котами. В нашем мире иные правила. Я сказал, что будет привал, следовательно — он будет, — по-прежнему не повышая голоса, произнёс Альтанир.