Если, паче чаяния, враг сюда доберется, то на рассвете. Гведи устали, они только что выдержали бой, и вступать в новый, да еще подниматься для этого по ущелью, через две долины, да в темноте… нет, скорей, они остановятся до утра и будут дожидаться подхода основных сил. И все же иметь своего человечка на стратегической высоте необходимо.
В этот момент за спиной Стаса неуверенно замерцал, а потом уже и ясно разгорелся свет. Он обернулся, выругался. Вся рабочая площадка оказалась ярко освещена. Как на ладони. Большая рама телепортатора, почти собранная, сразу привлекла его внимание. Техники копошились возле нее, наводили силовые экраны. Опыт подсказывал, что настройка полей займет не менее получаса. И раму нужно надежно закрепить, чтобы пройти могли не только люди, но и машины. Потом столько же будет подстраиваться канал связи. Долго, мелькнула мысль. Мы тут, как мыши в мышеловке. Да еще эта подсветка…
А в темноте монтажники не смогут работать.
Мышеловка и есть.
— Хейн, — негромко позвал Стас, — в ущелье все тихо?
— Все тихо. Вы бы приказали, лейтенант, убрать иллюминацию…
— А может, наоборот? Поставим пару прожекторов на выходе, пусть бьют вдоль, никто не сунется.
— Пешком-то не сунутся… а если у них машины? Ваш прожектор сработает, как приманка.
Гнедин махнул рукой инженеру:
— Эрик, уберите прожекторы. Освещение должно быть по минимуму.
Сержант окончательно убедился: не умеет это лейтенантик приказывать. Не оперился еще, не был в настоящем бою. Вот и у техника, как будто вежливо попросил.
И тот, хоть и согласился, но нехотя. Даже показалось на секунду, что он готов спорить.
В этот момент на вершине скалы мигнул фонарик. Мигнул и сразу погас, и словно ответом этому мерцанию стал тихий хлопок выстрела. Если бы бой за горами еще продолжался. Если бы в тот момент на площадке кто-нибудь разговаривал, этого звука никто бы не услышал.
Два из четырех прожекторов погасли, оставшиеся заметно убавили яркость.
— Не то, — прошептал Гнедин, и добавил, уже в полный голос: — Эрик, свет в ущелье! Быстро! Хейн, давай за мной! Остальные — держать периметр!
Сержант, сплюнув, помчался исполнять.
Ущелье выглядело пустым. Даже песок не под чьей ногой ни разу не посыпался.
Хейн поинтересовался:
— Что дальше?
— Тихо!
Сначала Стасу показалось, что гудит сама пустыня — ветер гонит песок, причудливо воет в скалах. Но звук приблизился. Он был рядом, за скалами, только не поймешь, где. И слева, и справа.
И тут же, с противоположной стороны долины, откуда гведи не могли прийти в принципе, раздались шум и стрельба. Один из прожекторов вспыхнул маленькой звездой, и мгновенно погас, схлопнулся в тусклую бордовую кляксу.