Огромный зал украшали тысячи и тысячи свечей. Они отражались в зеркалах, на натертом паркете и в гранях первых в этом мире хрустальных люстр. Звучала прекрасная музыка, позаимствованная мной у Вивальди, а мы с женой открывали бал, посвященный рождению наследника. Якоб II Кетлер появился на свет в самом начале января 1686 года, и вся Курляндия праздновала это событие. Я, понятное дело, не меньше обрадовался бы и второй дочери, но в 17 веке были свои традиции.
Анна сильно переживала, что наш первый ребенок — девочка. И собралась тут же исправить положение дел. Однако я встал намертво. Наследник наследником, но супруга была слишком молода, да и частые роды не полезны для здоровья. Пришлось привлечь Мальпиги и Бартолина, чтобы убедить Анну подождать со следующими родами. Тем более, что у нас уже была Луиза — милый, любознательный ребенок, который требовал внимания. Мы с Анной уделяли дочери довольно много времени и старались почаще собираться всей семьей.
Однако супруга так переживала, что никак не может родить наследника, что я пошел у нее на поводу и перестал осторожничать. К счастью, на сей раз родился действительно пацан. И как только Анна оправилась после родов, я закатил грандиозный бал, где герцогиня блистала, привлекая к себе внимание, демонстрируя новый наряд. Наша поездка на коронацию Якова Стюарта привела к весьма интересным последствиям — платье и прическа моей супруги понравились женщинам, и те быстро подхватили тенденцию. Все-таки, подражать герцогине и дочери короля куда приличнее, чем чьей бы то ни было любовнице.
Я и на сей раз позаимствовал идею наряда с картины Винтерхальтера. Знаменитый портрет Римской-Корсаковой был отличным образцом для подражания. А волосы Анны украшали не звезды, а изысканные цветы — тонкая работа ювелиров, гармонично сочетающая золото и драгоценные камни. Однако больше всего внимание окружающих привлек шлейф. Это был первый удачный опыт неравномерного окрашивания ткани, когда цвет постепенно бледнел и ложился причудливым узором.
Мой наряд, кстати, тоже не остался незамеченным. Людовик даже создал свой вариант на эту тему — с кучей вышивки, драгоценностей и лент. Но первыми идею подхватили, как ни странно, люди старшего поколения, которые обычно более консервативны. Видимо, им тоже до смерти надоели чулки. Тем более, что далеко не каждые мужские ноги в них хорошо смотрятся. Раньше считалось, что длинные штаны — одежда простонародья. Но разница между мешковатыми шароварами и строгим силуэтом брюк, пошитых из дорогой ткани, была очевидна. Плюс, украшательство сюртуков, жилетов и шейных платков вышло на новый уровень.