Я слабо улыбнулась.
— Ты мудрый. — Я сглотнула. — Но Линдси... Линдси красавица.
В этом все дело. Она красавица. И они смотрятся идеально... как на картинке, словно идеальное представление о школьном бале. Их изображения можно печатать и продавать. Я бы сама, наверное, купила.
— Красавица, — сказал Джордан. — И ты тоже.
Я только хмыкнула.
— Да ладно. Не принижай себя.
— Если я такая классная, почему же ты со мной не встречаешься? — Я поверить не могла своим словам, но чувствовала себя достаточно близкой к Джордану, чтобы сказать их.
— О, я б встречался. Но я предназначен кому-то другому. И у меня есть ощущение, что ты тоже.
Джейн понравился бы Джордан. Я любила Джордана. Интересно, кто его счастливица? Они, наверное, будут изумительной парой.
Я уткнулась лбом ему в плечо. Мы танцевали ближе, чем позволяли приличия, но Джордан был моим другом, и мне нужно было чье-то плечо. Мы плавно качались под музыку.
Как и на всех школьных танцах, в конце концов диджей объявил последний танец, а потом включил свет, обозначив конец песни. Я села в машину вместе с Фостером и благоухающей парфюмом Гвин и с тяжелым сердцем повезла их к Эзре.
Фостер показывал дорогу, и я остановилась перед нужным местом. Обе стороны улицы уже были заняты припаркованными машинами, так что я не глушила двигатель, пока Гвен подбирала многочисленные слои своей тюлевой юбки и искала на заднем сиденье сумочку.
— Она блестящая и в форме кекса, — сказала она. — Она была у меня в спортзале, да же, Фостер? Ты видел, как я выходила с ней?
Я не услышала ответа Фостера, потому что была занята разглядыванием дома Эзры. Вернее, просторной пышной лужайкой, ведущей к дому Эзры. Высокие дубы, кирпичная дорожка и громадный дом.
Он был великолепен и заслуживал впечатляющих эпитетов, но мне ничего не приходило на ум. Я думала только о том, что и не знала, что человек может быть таким богатым, но при этом умудряться не вести себя так.
— Мама с папой сказали до двенадцати, — напомнила я Фостеру, когда Гвин наконец-то нашла расшитый пайетками кекс и вылезла с заднего сиденья. — Будьте здесь без пятнадцати, потому что мне не хочется парковаться.
— Без проблем! — сказал Фостер и, махнув мне рукой, повел Гвин по кирпичным ступенькам.
Я не поехала домой. Мне не хотелось пробыть там час, а потом возвращаться, так что я отправилась в кафешку, взяла молочный коктейль и принялась читать Джейн. Меня мог бы нарисовать Эвард Хоппер [19]. «Яркая жизнь Девон Теннисон».
В назначенное время я вернулась к дому Эзры и припарковалась вторым рядом перед входом в ожидании Фостера. Без десяти двенадцать. Без пяти. Я дважды позвонила ему, но связь была плохая.