— Наиб, возвращайся в Ахульго и приведи сюда свою жену, детей, а также семью Муртады-Али из Чирката, плененного нами. Если сумеешь это сделать, получишь большое вознаграждение.
Юнус хотел сказать, что нет у него семьи, кроме старого отца, но передумал.
— Я это сделаю, — ответил он, не выдавая радости, — но боюсь идти, там меня могут задержать, если увидят. Пусть лучше пойдет Муртада-Али.
— Его мы не можем отпустить, а тебе доверяем. Вот деньги, дашь кому нужно. Сам людям не показывайся. Пусть кто-нибудь соберет всех в то место, где ты будешь ждать. Я пошлю с тобой людей для охраны. Как стемнеет, будь готов.
— Хорошо, — ответил Юнус, а про себя подумал: «О аллах, ты даруешь мне удачу!»
После разговора с полковником Юнус пошел к палатке, где ждал его Джамалуддин.
— Пойдем прогуляемся, на полянке так хорошо, — сказал Юнус мальчику.
Они вышли, направились к бугру, который возвышался недалеко от шатра командующего. Садилось солнце. Его лучи зарумянили остроконечную Шулатлулгох с развалинами Сурхаевой башни.
— Что там теперь делают наши? — с грустью произнес Джамалуддин, глядя на Ахульго, над которым струились редкие голубые дымки, словно над догорающим огромным костром.
— Наверное, женщины готовят постную похлебку, а мужчины восстанавливают разрушенное, — ответил Юнус. Затем обратился к мальчику: — Я не хочу тебя обманывать, сегодня ухожу туда и больше не вернусь. Надо помочь твоему отцу. Не скучай, я убежден, тебя здесь никто не обидит. Не говори никому о том, что я сказал тебе. Теперь беги к палатке. Да хранит тебя аллах!
Мальчик ушел, а Юнус остался на бугре и сидел там дотемна. Он все время смотрел туда, где стояла палатка Пулло. Когда из нее вышел полковник, Юнус спустился, подошел к нему.
— Я готов, — сказал он, обратившись к Пулло.
— Пойдем, нас ждут.
Они прошли в сторону дороги. Навстречу вышли два офицера. Пулло, указав на Юнуса, сказал:
— Ведите.
К ним присоединилось десятка два вооруженных солдат. Они пошли от дороги вправо, спустились в траншею. Дойдя до тупика, солдаты помогли Юнусу выбраться. Он пополз вверх и исчез в темноте.
Юнус пришел к Шамилю, сообщил обо всем.
Собрав совет, Шамиль спросил:
— Что будем делать?
Старший сын Муртада-Али, восемнадцатилетний юноша, ответил:
— Будем драться до последнего вздоха.
С утра к завалам Ахульго неоднократно подходили отступники из лагеря Граббе. Они требовали Юнуса, одновременно внимательно следили за тем, что делали мюриды. Наконец к ним вышел Барты-хан и сказал:
— Эй, послушные ослы, передайте вашим погонщикам, что мы еще не потеряли мужество, туго стянули ремни и смочили руки. Юнус же больше к вам не придет, он арестован.