– Ну что ж, – сказала Мардж, когда я умолк. – Никаких неожиданностей. Она с самого начала ясно давала понять, что намерена увезти Лондон в Атланту.
– Но… эти угрозы. И… грязная игра…
– А что говорит твой адвокат?
– Мои шансы не внушают ему оптимизма. И он по-прежнему считает, что мы с Вивиан должны попробовать договориться сами.
Минуту Мардж молчала, только взгляд ее был напряженным до исступления.
– Сначала ты должен понять, чего на самом деле хочешь ты.
Я нахмурился.
– С чего вдруг ты об этом заговорила? Мы же все обсудили. Я объяснял тебе, чего хочу.
– Так сделай как хочешь.
– Идти в суд? Играть так же грязно, как она?
Мардж покачала головой.
– Это плохо отразится на Лондон. А о ней ты должен думать в первую очередь.
– Тогда что же ты предлагаешь?
– По-моему, ты и сам знаешь. – Она снова закрыла глаза.
Я вгляделся в ее измученное лицо, и меня вдруг осенило: я и действительно знаю.
По пути от Мардж я позвонил Эмили и спросил, можем ли мы встретиться за обедом. Она согласилась, местом встречи назначили бистро недалеко от ее дома.
– Прежде всего я хочу извиниться за то, что ничего тебе не объяснил, – начал я. – Честно говоря, я просто не знал, как об этом говорить.
– Ничего, Расс, – ответила она. – Иногда надо обдумать события в одиночку. Ты не обязан отчитываться передо мной – я выслушаю, когда ты будешь готов поговорить. И всегда буду рядом.
– Нет, сейчас я готов. – Я коснулся ее руки, глубоко вздохнул и рассказал ей все: о страданиях Лондон, моих распоряжениях Тальери, реакции Вивиан. Слушая меня, она невольно прикрыла рот ладонью.
– Представить себе не могу, каково тебе сейчас, – дослушав, выговорила она. – Я была бы… ошарашена. И разъярена.
– Вот и я тоже. До сих пор. Впервые за все время я ее возненавидел.
– И недаром, – поддержала она. – Может, и вправду стоило бы психологу побеседовать с Лондон. И тогда ты опроверг бы все абсурдные обвинения.
– Но вопрос с падением с велосипеда остается открытым.
– Со всеми детьми такое случается, Расс. Потому закон и обязывает родителей надевать на них шлемы. И судьи это знают.
– Я не хочу, чтобы эта битва за опеку разыгралась в суде. Не хочу, чтобы Лондон пришлось встречаться с психологом по этому поводу. Только если ей нужна помощь, чтобы пережить наш развод. Но я не хочу вынуждать Лондон делать выбор между матерью и отцом. – Я покачал головой. – Я стараюсь исходить из интересов дочери. И знаю, что нужен ей – постоянно, каждый день, а не урывками, от случая к случаю. Так что я готов на все!
Я понимал, что выражаюсь неясно, но кое-что я не мог сказать даже Эмили.