- То-то ты мне показалась вчера слишком бодрой.
- В смысле?
- Тебя чуть не изнасиловали, а ты была беззаботна и весела. Так и знал, что рано или поздно тебя накроет. Это отходняк.
- Да ты спец.
- Как скажешь.
- Саш… - она замялась. – Ты не посидишь со мной немного?
- Погоди.
Он сходил за домашней одеждой и плюхнулся рядом с ней поверх одеяла, согнав недовольного Хендрикса.
- Уверена, что тебе сейчас нужно мужское общество?
- Ну, ты же ведь ничего от меня не хочешь?
- Конечно.
Он ответил слишком быстро, и Варя, сама не зная почему, ощутила разочарование. От него исходило тепло, как тогда, в студии. Наверное, у него от природы была повышенная температура тела.
Она не привыкла к чужим прикосновениям. У них с мамой не было принято выражать чувства тактильным способом, поэтому обычно Варя от касаний чувствовала какую-то неловкость, словно нарушались ее личные границы. Когда институтская преподавательница по вокалу впервые похлопала ее по плечу, она вздрогнула от неожиданности. Но теперь ей было отчаянно необходимо дотронуться до кого-то, чтобы доказать себе: она не одна. И девушка робко и неуклюже положила голову на его плечо. От него пахло сосновыми ветками.
- Иди сюда, - он поднял руку, приглашая ее в свои объятия.
Она прижалась щекой, к его груди, и он заключил ее в крепкое кольцо своих рук. От этого простого жеста поддержки у нее вдруг защипало в носу. Она коротко всхлипнула.
- Ладно, так и быть, - он вздохнул. - Можешь плакать.
Варя повернула голову, уткнулась носом в его вытянутую футболку и зарыдала, обильно смачивая слезами бессмертный логотип Rolling Stones.
- Ну-ну, - он хлопал ее по спине. - Все будет хорошо.
Но боль, которая скопилась в ней за те годы, когда ей было не у кого выплакаться на груди, в одно мгновение прорвала плотину.
- Он сделал с тобой что-то ужасное? - испуганно спросил Самсонов.
- Нет... нет... - она вздрагивала, не в силах остановиться.
Ей вдруг вспомнился и детский дом, и жесткая критика приемной матери, и тот страшный день, расколовший надвое ее жалкое существование. Она извергала свое горе из самых глубин, пока силы не иссякли. Вернулся разум, а вместе с ним и стыд за произошедшее.
- Прости, - прерывисто прошептала она, не восстановив еще дыхание после долгих рыданий. - Я не собиралась, честно.
- Что он тебе сделал? Поговори со мной.
- Дело не в нем. Он напомнил мне о том, что я не планировала вспоминать.
- Расскажешь?
Она вздохнула и помолчала немного, теребя пальцами край его футболки.
- Это было на последнем курсе института. Он был скрипач, талантливый, подающий надежды. С детства давал сольные концерты с оркестром, ездил на гастроли по всей Европе. Из династии музыкантов. Я как-то увидела его и влюбилась.